Рассказ о большом путешествии тольяттинцев по Казахстану. Часть 1

Не будем скрывать, что, провожая редактора «ПН» в многодневную экспедицию по южному Казахстану, мы в большей мере переживали не о технической части сложного маршрута, а о том, как к тольяттинским автомототуристам отнесутся местные жители. Причина волнения лежит на поверхности: оголтелая русофобия стала чуть ли не главным медийным трендом в ближнем и дальнем зарубежье. Да и сам Казахстан совсем недавно пережил волнующие события, со стрельбой, погромами и реальными жертвами. Кроме того, в сети можно найти немало грозных высказываний в адрес наших соотечественников со стороны некоторых казахов в связи с операцией российских подразделений на территории их страны в рамках военной помощи ОДКБ. А о том, насколько сам Илья Кириллов волновался по этому поводу, он расскажет от первого лица.

А нас там не побьют?

– Разумеется, волновался. А тут еще многие знакомые, узнав о географии путешествия, подливали масла в огонь вопросами типа: «Не переживаешь, что вас там всех побьют и колеса порежут?»  Поэтому я читал тематические форумы, советовался со знающими людьми и даже приставал с расспросами к молодым ребятам из Республики Казахстан, с которыми случайно познакомился в поезде «Москва – Тольятти». «В больших городах у вас проблем точно не будет. Да и в маленьких», – успокоили они. И вот более-менее спокойный я вместе с женой Леной выдвинулся в сторону казахской границы на оборудованном для путешествий микроавтобусе Volkswagen T4 в составе группы из еще двух автомобилей и двоих мотоциклистов.

По правде говоря, оборот «в составе группы» тут сильно притянут за уши. На самом деле мотоциклисты Илья и Евгений стартовали рано утром 29 апреля, тогда как мой микроавтобус и полноприводный, внедорожно заряженный Lexus GX460 Александра Горохова (человека, который неоднократно становился героем рубрики «На колесах») тронулись после обеда. Именно поэтому, когда «двухколесные» ребята уже вовсю искали ночлег в районе казахского населенного пункта Чапаев, мы только-только заняли очередь на пограничном автомобильном пункте пропуска «Маштаково-Сырым». Третья машина – BMW X3 с семьей из четырех человек – покинула Тольятти еще позже.

Надо сказать, что ранний вечер – это не самое удачное время для прохождения границы. На КПП скопилось огромное число грузовиков и легковушек, а сам процесс оказался сумбурным и несколько раздражающим: водителям и пассажирам приходилось выскакивать из машин и бегать к будкам с офицерами и обратно, из-за чего очередь двигалась не линейно, а как придется. Кроме того, лейтенант российский пограничной службы очень долго и пристрастно опрашивал меня, задавая неожиданные проверочные вопросы с подковырками, словно сомневаясь в моей благонадежности или подлинности документов.

К нам переезжаете?

– На казахской стороне беготня повторилась. Для успешного прохода кроме внутреннего паспорта РФ и документов на машину требуется свежий ПЦР-тест, который принимают в отдельной будке. Взамен выдают талон, где, кроме прочего, требуется указать тип и вес груза вашего авто. Чтобы не углубляться в подробности, я просто написал «150 кг личных вещей».

– Переезжаете к нам? – улыбаясь поинтересовалась симпатичная казашка в форме, изучив мой талон.

– Нет. Просто путешествуем, – ответил я, начав нескладно объяснять про майские праздники. Девушка улыбнулась еще шире и поставила штамп на специальном пропуске.

Сразу за выездом с погранпункта мы остановились, чтобы купить автостраховку и местную симку. Я неприятно удивился тому, что полис на мой 115-сильный VW T4 стоит 1200 рублей, тогда как в три раза более мощный Lexus обошелся на 200 рублей дешевле. Парень из страховой объяснил, что стоимость страховки зависит не от мощности автомобиля, а от года выпуска. Чем старше – тем дороже. Тогда все понятно: моему вэну 24 года, а джипу – 12 лет.

Симку с безлимитным интернетом за 1300 рублей покупали в соседнем кафе. В обеденном зале, кроме персонала, восседали два казахских дяденьки с круглыми, как луна, лицами и не менее круглыми животами. Они почему-то обрадовались нашему появлению и после знакомства стали учить местным дорожным премудростям, смешно коверкая русские слова.

«Братан, если за собой мигалку заметил – значит что-то нарушил уже. Готовь 500 рублей. Только не нужно в документы их совать. Даже документы доставать не надо. Просто жмешь ему руку с купюрой в ладони и «ас-саляму алейкум, братан» говоришь. У вас в России можно и 110 ехать. А  Казахстане ровно сто. И у нас, в отличие от России, вот этого нет, – он изобразил руками в воздухе параллелепипед камеры контроля скорости. – У нас радары прямо в патрульных машинах. И если сзади заморгали и в матюгальник заорали – готовь деньги».

«МИР» тут работает?

– Знаете, до поездки в Казахстан я ощущал наложенные на нашу страну санкции довольно опосредованно. Но в РК проблема с банковскими картами неприятно проявилась, словно неожиданно воспалившаяся болячка. И вроде мы были готовы к сложностям, заранее обзаведясь картами «МИР»: нас уверяли, что в республике они работают без проблем. Поэтому никто не стал менять деньги в не очень выгодном обменнике на границе. Доехав до Уральска, мы решили заполнить газовые баки до отказа на большой брендовой заправке, где, как мы полагали, «МИР»-то точно принимают. Но ни «МИР» от Сбера, ни «МИР» от «Тинькофф» так и не заработали.

«Давай я платить своей карта за вас, братан. А вы отдай мне рублями. Я потом смогу себе поменять», – предложил плохо говорящий по-русски молоденький парень-заправщик. Мы с радостью согласились и залили каждую машину на 2500 тенге, что, по среднему курсу, составило 500 рублей. Тут надо отметить, что пропан, который в качестве топлива используется и в VW T4, и в Lexus, в Казахстане стоит совсем недорого. Ближе к границе на дорогой заправке он обошелся в 60 тенге, что в пересчете составляет 12 рублей за литр. Чем дальше мы удалялись в глубь республики, тем чаще видели ценник в 45 тенге за литр, или 9 рублей. Напомню, что самый выгодный пропан в окрестностях Тольятти обойдется минимум в 20 рублей.

Поблагодарив заправщика, мы отправились колесить по Уральску в поисках рабочего банкомата. Оказалось, что местным банкам наши карты «МИР» до лампочки, но при этом в городе функционировали и банкоматы Сбера. Найдя первый из них, мы обнаружили что тут принимают все российские карты, и Саша снял с «Тинькофф» первые 20 тыс. тенге. А вот Сбербанк меня очень жестоко «обломал». Приняв в свои недра карту «МИР» от Альфа-Банка, интерфейс аппарата сообщил, что с ней все в порядке, и предложил выбрать сумму для снятия. Но в последний момент, когда, судя по звуку, пересчитанные купюры приближались к окну выдачи, на мониторе высветилось крупное неприятное сообщение: «Ваша карта изъята. Обратитесь в банк». Куда? В какой такой банк я должен обращаться ночью в Казахстане? Пришлось просто блокировать карту через приложение. Вот так мы остались без средств – данная карта «МИР» была единственной в нашей семье, не считая бесполезной в тех краях виртуальной карты от Сбера. Хорошо, что ребята снимали для нас деньги, которые мы возвращали им через приложение.

Зачем ночью не пришли?

– Поздно ночью мы добрались до стоянки мотеля в окрестностях Чапаева. Где-то там, за стенами одноэтажного здания мирно похрапывали наши мотоциклисты. Решив никого не будить, мы разложили спальные места в машинах, там же приготовили ночной чай и быстро уснули, утомленные всем случившимся за первый день путешествия.

Рано утром я проснулся от грохота мотоциклетных движков: парни не стали ждать нашего подъема и вновь умчали вперед, выполняя функцию разведчиков. Мы же, окончательно приведя себя в порядок лишь тогда, когда солнце повисло уже довольно высоко над степью, решили позавтракать в кафе мотеля.

«А зачем же вы в машинах спали? Зачем ночью не пришли? – с нотками доброй досады спросила хозяйка заведения. – Ваши ребята-мотоциклисты про вас рассказали, и мы ждали. Номера вам приготовили. Зря постеснялись нас тревожить. Ну это ничего, если вы действительно хорошо выспались».

Организовав для гостей простой, но вкусный утренний рацион из яиц, овощей и кофе по 90 рублей за набор, дама поинтересовалась, откуда мы.

«Из Тольятти? Так моя сестра туда на завод работать переехала! Потом я в гости к ней сто раз приезжала. Давно ли? Ну первый раз была еще в те времена, когда в Автозаводском районе ничего, кроме улицы Революционной, не было. Сплошные пустыри! Поэтому ваш Старый город больше понравился».

Вы что, на шаре живете?

– Наверное, читатель заметил, что текста уже заканчивается, а о казахской природе и достопримечательностях нет ни слова. Все потому, что в первую очередь мне хотелось высказаться по поводу наших фобий, которые меньше чем за сутки испарились благодаря самой простой терапии – общению. Уже на второй день я понял, что даже языковой барьер не делает нас с казахами чужими, и, как говорится, выдохнул. Дальше нас ждал путь длиной 5 тыс. километров по непривычной русскому глазу земле.

«Вы что, на шаре живете что ли? Вы живете на плоскости!» – убеждал своих зрителей школьник «плоскоземельщик» из известного ютуб-мема. Во время путешествия по Казахстану в какой-то момент я был готов согласиться с этим двоечником. Там пейзажи от горизонта до горизонта словно отрисованы Создателем по лазерному уровню, и даже волгоградские степи, при общей похожести, куда более испещренные и кривые. Признаться, сначала мы загрустили, предполагая, что все наше приключение пройдет в таких декорациях. К счастью, это было ошибочное предположение, но о смене пейзажа вы узнаете уже из следующей части моего повествования.

Отдельного упоминания стоят местные дороги. Они прекрасны, но не в смысле качества покрытия. Нет, ям и неровностей там не много, но кайф местных трасс в другом – они совершенно пустые. На двухполосных дорогах фуры встречаются так редко, а встречный поток столь разряжен, что мы без каких-либо проблем на всем протяжении пути стабильно держали сначала честные 100, а затем и хулиганские 110–120 км/ч.

С какой стороны дует?

– Местные дорожные копы, вопреки нашим ожиданиям, светят мигалками постоянно, и, завидев белый седан с сине-красным заревом издалека, мы хватали рации и кричали в эфир «Патрульдик!» Позже местные скажут нам, что казахское слово Patryldik в новомодном латинском написании на бортах полицейских машин нужно читать жестче.

«В казахском надо ставить ударение на последний слог. Поэтому не «ПатрУльдик», а «ПатрулъдЫк».  – объясняли нам. – Но главное, вы, русские, вместо «Е» зачем-то произносите «Э». Например, правильно говорить не «тЭнге», а «теньгЕ». Гораздо мягче, почти как русское слово «деньги», которое, как раз и произошло от слова «теньге».

Но есть и по-настоящему смешные для нашего русского уха слова. Например, многие казахские девушки носят имя – Тыхто. А аэропорт по-казахски звучит как «Уезжай».

Куда больше хлопот, чем «патрульдики», нам доставлял ветер, который, ничем не ограниченный, безостановочно давил либо в левый, либо в правый борт автомобилей с такой силой, что руки водителей начинали болеть от постоянной нагрузки. Мотоциклисты же и вовсе ехали с неестественным наклоном, натурально «опираясь» на боковой ветер. В таких условиях обгоняемые или встречные фуры создавали очень опасные «воздушные мешки», в которые более мелкие автомобили всасывает, словно гигантским пылесосом. Тем не менее, путешествие завершилось без трагических происшествий, хотя и не без травм и даже переломов, но подробный отчет обо всем этом вы прочтете в следующем номере «ПН».