«Пока финансирование нашего леса идет по остаточному принципу»

В этот понедельник руководитель Социально-экологического союза Андрей Крючков вступает в должность главного лесничего города. О том, какая работа была проделана активистами Автограда для возрождения Тольяттинского лесничества, как будет финансироваться деятельность этой организации, и что необходимо сделать в первую очередь, чтобы сохранить городские леса Тольятти, – в большом интервью «ПН».

– Андрей Николаевич, как вам удалось добиться создания в нашем городе лесничества?

– Здесь прилагал усилия не я один: много людей и общественных организаций приняли в этом участие. Основная функция нашего леса – средообразующий фактор. Нам надо было сохранять наше богатство, заниматься серьезными лесоводственными мероприятиями. Но в 2006 году, после принятия нового Лесного кодекса, всю систему лесного хозяйства уничтожили, и охранять городские леса стало некому. У муниципалитета средств на эти цели как не было, так и нет. И вот случился пожар 2010 года, который уничтожил 2 тыс. га леса. А потом еще 1,5 тыс. га усохло. Поэтому я называю произошедшее экологической катастрофой.

До 2015 года наш лес содержался на областные средства. Но региональное финансирование тоже не могло быть бесконечным, и через какое-то время выделение денег прекратилось.

Четыре года назад мы обратились в прокуратуру с заявлением о создании Тольяттинского лесничества. На основании нашего обращения было вынесено решение суда, которое администрация исполнила лишь в 2019 году.

– Почему так много времени прошло с момента решения суда?

– Чиновники тянули время, мотивируя тем, что леса не оформлены. За эти годы было проведено лесоустройство, проделана определенная работа. На переходный период в горадминистрации создали отдел лесного хозяйства. Но время работы муниципальных служащих ограничено рамками с восьми утра до пяти вечера. Задержаться дольше они не могут, заниматься администрированием деятельности – тоже. Они могли только выполнять контрольные функции. В последние несколько лет проводилась вырубка неизвестно по каким документам, лес все больше захламлялся. За эти годы надо было подготовить нормативную базу, но она так и не была создана. Сейчас мы будем заниматься решением этих задач в рамках нового учреждения.

Наши активисты стали писать в разные инстанции, в том числе губернатору и президенту. И дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки. Наше Тольяттинское лесничество станет первым в России муниципальным учреждением. И по нашему примеру потом будут устроены лесничества в других регионах. У нас одна из самых больших площадей городских лесов, зона критического выращивания, хороший лес у нас просто так не растет, его надо разводить. Мы – пионеры в этом направлении.

– Получается, финансировать эту организацию будет город?

– Пока финансирование идет по остаточному принципу. На этот год заложена смешная сумма в 2,4 млн рублей. Этих денег хватит на зарплату и налоги. Но, по крайней мере, на этой стадии можно организовать работу, добиться того, чтобы все мастера и лесничие занялись составлением протоколов по разным видам нарушений, которые происходят в наших лесах. Мы начнем создавать программу на несколько лет, чтобы можно было выходить на всевозможные гранты и формы поддержки. Можем обращаться за  поддержкой на крупные предприятия, и они уже готовы помогать. Собираемся организовать шефство над лесом, чтобы бизнес принял участие в его санитарной очистке.

Хочу предупредить тольяттинцев, что уже этой осенью мы будем проводить отжиги древесных отходов. Волноваться из-за этого не стоит.

Упор в нашей работе будем делать не на посадки, а на агроуход. Посадки идут с 2011 года, и многие площади надо переводить с лесокультурной в лесонасажденные территории. А чтобы это сделать, необходимо все инвентаризировать, провести серьезное лесопатологическое обследование. Когда работу администрируем, создадим четкий план тольяттинского леса, пропишем регламент, тогда станет понятно, на что именно нужно привлекать деньги. Но в первую очередь надо создавать нормальное противопожарное устройство наших лесов.

– Какие работы туда входят?

– Устройство противопожарных разрывов, чтобы огонь не мог перекинуться на другие деревья. Нужен ремонт водоема в лесу Автозаводского района на 1,5 тыс. кубометров – в свое время на него были потрачены деньги, а подрядчик исчез, и водоем стоит пустой. Необходимо поставить вышки видеонаблюдения купольного типа, чтобы вести постоянный мониторинг. Организовать патрулирование.

– Сколько для этого необходимо людей?

– Часть работ будет выполняться в рамках муниципального задания, или в рамках аукционов по 44-ФЗ. А мы эти работы будем контролировать. Мне, конечно, хочется, чтобы вернулась старая советская система управления, когда за каждым лесником был закреплен обход, чтобы человек знал, где и что у него что есть. Но на лесников средств пока нет.

По новому штатному расписанию у нас будет семь специалистов: шесть мастеров леса и специалист по муниципальному контролю. Но для нашего леса это недостаточно. Нам необходимо минимум 12 человек. В свое время было понятие «лесные рабочие», они работали сезонно на расчистке леса. Это тоже можно организовать. Можно привлекать всевозможные организации исполнительного характера, условно осужденных, у которых есть часы для отработки, – они тоже могут заниматься расчисткой и уборкой.

– И сколько денег требуется на выполнение этих работ?

– Этот год мы сможем дожить на 2,4 млн рублей. Но на следующий на обеспечение деятельности должно быть выделено не менее 30 млн рублей. Через год – 60 млн, еще через год – 90 млн рублей. И тогда мы сможем планировать и проектировать и в течение шести-семи лет наведем в наших лесах порядок.

В настоящий момент нам необходимо проводить санитарно-оздоровительные мероприятия по вырубке площадей, в которых нет ликвидной древесины. И это – бешеные затраты. Сейчас подрастает осинник – его надо убирать, расчищать пространство для посадок. На какие средства? Подрастают лесополосы, которые надо проредить. У нас есть густые сосняки, где надо проводить проходные рубки, потому что они дальше не могут развиваться (например, в Комсомольском районе, где посадки сделаны в 1970-х годах). Перед проведением работ необходимо информировать людей, чтобы они понимали, что происходит.

Часть обязательств по таким работам могут взять на себя крупные предприятия. По остальным надо уже сейчас формировать муниципальный заказ. И тогда на эти деньги можно распланировать работы. Вопрос сейчас стоит об оперативности принятия решений. То, что наши леса зеленые, это не значит, что они здоровые.

– Недавно пришла информация, что на лесничества выделена техника для тушения лесных пожаров. Однако для Тольятти ничего не предназначено. Вы как-то будете решать этот вопрос?

– В ближайшее время нам ничего не выделят. Для этого город должен был отправить заявку в рамках нацпроекта. Но это должно было делать лесничество, которое у нас появилось только что. Мы, конечно, создадим запрос, и технику нам могут передать из Лесного фонда.

– Это правда, что главная опасность для нашего леса заключается в нашествии жуков-короедов?

– Если брать сосняки, то они с точки зрения лесоводства уже переросли свой возраст. По большому счету их надо убирать. Но все-таки у нас главный фактор леса – средообразующий, то есть он должен создавать комфортную зону для отдыха. Поэтому старые сосны надо сохранить. А для этого необходимо выполнить ряд обязательных мероприятий. У нас в лесу не жуки-короеды, а сосновый пилильщик малый и большой – стволовые вредители. Чтобы от них избавиться, надо обрабатывать лес, но не химическим, а биологическим препаратом. Это очень дорогостоящее средство, однако провести такую обработку, конечно, нужно.

– Надо ли ограничивать посещение леса, чтобы избавить его от рекреационной нагрузки?

– Конечно, рекреационная нагрузка наносит лесу большой вред. Но для грамотного введения ограничений надо благоустроить отдельные участки, создать элементы лесопарка, а для этого требуется привлечь бизнес, разработать положение о городских лесах, где прописать те виды рекреационной деятельности, которую там можно осуществлять. И тогда люди станут посещать те места, которые отведены для отдыха. Мы можем ввести определенные участки, где посещения будут ограничены. И я против посещения леса, когда наступает 4-5 класс пожароопасности. В 2010 году пожары произошли не из-за поджогов, а из-за неосторожного обращения с огнем. Тогда была не просто засуха – была атмосферная и почвенная засуха. А в лесу находилось огромное количество муравейников, под которыми созданы подземные ходы. Дерево прогорело, и по корню огонь ушел в землю и перешел на другой корень.

– Какие планы намечаете на ближайший год?

– Создать нормальный рабочий коллектив, определиться с объемами на три года. И объяснить населению, что мы не боги, и сразу глобальных перемен не произойдет. Но если нам будет помогать социально заинтересованный бизнес, то работы пойдут быстрее. Главное – теперь у нашего леса есть хозяин, и все будет под контролем.