Андрей Мовчан, «Проклятые экономики»

Как политика национализации, централизации и бюрократизации привела к разрушению египетской империи

Андрей Мовчан – российский экономист и специалист по инвестициям. В разное время он занимал руководящие должности в компании «Тройка Диалог» и банке «Ренессанс Кредит», возглавлял программу «Экономическая политика» в Московском центре Карнеги, регулярно выступает экспертом в ведущих отечественных СМИ (РБК, «Ведомости», «Коммерсант»). Минувшим летом в издательстве АСТ вышла его книга «Проклятые экономики», написанная вместе с Алексеем Митровым. Авторы изучают феномен экономических катастроф в разные исторические периоды, особое внимание уделяя «ресурсному проклятию». Редакторы «ПН» прочитали эту книгу и остались особенно впечатлены третьей главой «Исход из госэкономики», где рассказывается о том, как и почему пришел в упадок Древний Египет. Мы предположили, что эта история, имеющая явные аналогии с текущей российской действительностью, будет интересна нашим читателям, поэтому обратились в АСТ с просьбой опубликовать ее сокращенный фрагмент в нашем издании. Издательство любезно согласилось.

Примерно в XI веке до нашей эры Египет распадается на два царства. Обычно моментом распада считают переход власти к новой династии после смерти Рамзеса III. Не осталось документальной хроники тех времен, которая сообщила бы, что происходило и почему страна пришла в упадок после 400 лет процветания. Не узнаем мы причины катастрофы и из учебников. Между тем вероятный ответ на вопрос лежит у нас под носом, вернее, в каждом книжном магазине. Обратимся к Библии, к легенде, повествующей о временах, примерно на сто лет предшествующих царствованию Рамзеса III.

37 глава книги Бытия рассказывает легенду о сыновьях Иакова – прародителя еврейского народа. Среди братьев был один по имени Иосиф, проданный в рабство в Египет. Пройдя весьма романтические и драматические перипетии, он оказывается сперва в тюрьме, а потом – по счастливому стечению обстоятельств – на личной встрече у фараона.

Фараон делится с Иосифом проблемой – ему снятся дурные сны на тему «жизнь переменчива». Придворные мудрецы не могут истолковать его сны – еще бы, попробовал бы кто-то из придворных заикнуться фараону, что в его царствование что-то может быть не так! Иосифу же терять особо нечего, и он прямо говорит фараону: «Наступают семь лет, которые по всей земле египетской будут временем великого изобилия. Но за ними придут семь лет голода, и в те годы забудется былое обилие плодов земли. Голод истощит Египет» (Бытие, 41).

Фараона приятно удивляет искренность Иосифа, и он спрашивает: «А что же делать?» У Иосифа, который в тюрьме долго думал над основами экономической теории, готов ответ: «Пусть фараон подыщет человека мудрого и поставит его управлять Египтом, дабы все семь лет изобилия собирать пятую часть того, что вырастет на земле египетской. Он должен собрать весь избыток богатого урожая грядущих лет благополучия и, пользуясь властью, данной фараоном, сделать запасы зерна в городах и хранить его там. Запасы этого зерна в стране потребуются на те семь лет голода, что придет на землю египетскую. Так страна переживет этот голод».

Иосиф по форме предлагает фараону создать «резервный фонд» – тот самый, за который ратовал и который создал в России Алексей Кудрин. По форме, но не по сути.

Фараон, в естественной логике легенды, ставит Иосифа управлять Египтом. Иосиф успешно справляется с обязанностями – создает громадный зерновой фонд. И когда наступает период неурожая, он продает зерно из хранилищ тем, кто в нем нуждается и может за него заплатить.

Конечно, нельзя воспринимать легенду как исторический документ. Однако эта история отлично отражает суть событий, которые происходили в Египте. Это страна, богатая пшеницей. Пшеница же – классический ресурс, достающийся дешево благодаря плодородности почвы и дешевому труду. Пшеница отлично экспортируется благодаря тому, что вокруг Египта нет пойм больших рек, а значит, нет высокоурожайных полей. Египет благодаря отличным урожаям может иметь большую армию, много строителей, чиновников, содержать много рабов – в общем, быстро и успешно развиваться.

Но землей, а значит, и конечным продуктом, владеют землевладельцы. Они богатеют, и «независимый капитал» угрожает централизованной власти в стране. К тому же, как ни плодороден Египет, но, если случается засуха или болезнь пшеницы, цены на зерно сильно вырастают (и сегодня, спустя три тысячи лет, падение урожая зерновых вызывает такой подъем цены на рынке, что производителям неурожайные годы намного выгоднее урожайных). Землевладельцы еще и придерживают часть зерна в такие годы, что вызывает протесты населения (и все, конечно, недовольны фараоном).

Как только власть фараона достаточно укрепляется, он задумывается о том, как реквизировать избыточные доходы землевладельцев. Самый простой и самый понятный народу способ – изымать излишки, установить «бюджетное правило», по которому большая часть урожая (сверх определенного объема на единицу площади) будет сдаваться в кладовые фараона. И всегда при фараоне найдется такой Иосиф, который объяснит народу, что это делается для его же блага – чтобы спасти от будущего голода.

Чем больше урожай, тем ниже цена на рынке – земледельцы, торговцы, крупные покупатели могли бы сами делать запасы (и, конечно, делали). Теперь, когда излишек отбирается фараоном, цена не падает так сильно и запасы на черный день не сделаешь. В итоге казна невероятно обогащается. При этом конечный покупатель страдает постоянно – ведь раньше в периоды хорошего урожая он делал запасы по низкой цене и покупал по этой же низкой цене пшеницу для потребления, а теперь, лишенный запасов, он вынужден всегда покупать пшеницу по цене существенно выше. Землевладельцы-производители не просто теряют часть доходов – они теряют мотивацию к развитию производства, ведь все излишки у них все равно отбирают, а в наиболее выгодные (кризисные) годы казна конкурирует с ними, сбивая цену.

Легенда говорит, что сперва дела у фараона идут хорошо. В первый же период голода «Иосиф распорядился открыть хранилища и продавать зерно египтянам, ибо великий голод стоял в земле той» (Бытие, 41). Но общий рост цен на зерно, спровоцированный политикой Иосифа, разумеется, привел к массовым банкротствам простых жителей Египта – а в те времена банкроты становились рабами. Вот как об этом написано в Библии (Бытие, 47): «Иосиф собрал все деньги, которые были в Египте, в качестве платы за зерно, которое они покупали, и принес их во дворец фараона. Когда деньги народа исчезли, весь Египет пришел к Иосифу и сказал: «Дайте нам пищу. Почему мы должны умереть на ваших глазах? Наши деньги израсходованы». «Тогда приведите свой скот, – ответил Иосиф. – Я продам вам еду в обмен на ваш скот».

Они отдали свой скот Иосифу, и он прокормил их год. Когда тот год закончился, они пришли к нему и сказали: «Мы не можем скрыть от нашего господина тот факт, что, поскольку наши деньги ушли и наш скот принадлежит вам, ничего не осталось, кроме наших тел и нашей земли. Почему мы должны погибнуть на ваших глазах? Купи нас и нашу землю в обмен на еду, и мы с нашей землей будем в рабстве у фараона». Иосиф купил всю землю в Египте для фараона и превратил людей в рабов от одного конца Египта до другого.

В итоге власть укрепляется. Множество рабов пополняет армию дешевых работников. Казна полна, и можно финансировать масштабное строительство и военные кампании. Оставшиеся землевладельцы, лишенные излишков, теряют способность бороться за автономию и выказывают много больше лояльности фараону. Чиновники фараона, занимающиеся сбором излишков, управляющие продажей казенной пшеницы, становятся самостоятельной силой и быстро богатеют.

Но позитивный эффект в исторической перспективе короток. Лишенные мотивации получать большие урожаи, зато мотивированные идти на государственную службу, оставшиеся землевладельцы постепенно снижают производство пшеницы, часто банкротятся, их земля уходит в казну и либо вообще перестает обрабатываться, либо обрабатывается плохо – кто же хорошо обрабатывает не свою землю? Ремесленники, не способные себя прокормить в условиях высоких цен на пшеницу, которые теперь растут не только из-за налога, но и в связи с падением урожаев, становятся рабами и пополняют армию строителей бесполезных монументальных сооружений, возводимых по прихоти богатеющей власти. Раздутая казна позволяет все более бездумно вести агрессивную политику. Войны с соседями, попытки установить контроль над спорными территориями стоят больших средств, вовлекают (отвлекая от труда) все больше людей, а гипертрофированное значение армии приводит к тому, что она становится мощной экономической силой – в том смысле, что оттягивает на себя ресурсы и обеспечивает обогащение своей верхушки.

Формируется крайне опасная для экономики триада: потеря мотивации тех, кто ведет бизнес, вымывание производительных сил в пользу непродуктивных сфер, снижение эффективности труда из-за увеличения доли рабского труда.

В итоге рынок уничтожен, население превращено в рабов, солдат и чиновников. Исчезновение рыночной мотивации приводит к сокращению производства и заброшенности земель. Скот тоже оказывается государственным, то есть бесхозным, и страдает от эпидемий и нехватки кормов – их и людям-то не хватает. Массы полурабов и рабов в конечном итоге не могут не начать сопротивляться. Восстания прокатываются по всем регионам, причем их поддерживают и земледельцы, и разорившиеся, но еще свободные предприниматели.

Начинается «промежуточный период». Армия, предпочитающая грабить собственное население, чиновники, занятые поборами и собственным обогащением, не в состоянии помочь фараону удержать страну под контролем. Раньше государство связывал общий рынок. Теперь связь оборвана и всем, кто на что-то способен, выгодно разделение страны. В каждом самодостаточном регионе Египта образуются местные элиты, которые реприватизируют землю и перестают платить фараону.

В итоге не внешние враги или «пятая колонна» приводят к тому, что египетская империя угасает, в беспорядках и голоде распадается на мелкие царства и в конечном счете без боя сдается грекам. К этому приводит политика национализации, централизации и бюрократизации страны, основанная на использовании ресурса – изначально благословения, но в итоге – проклятия для страны.

Пройдут три тысячи лет, а на Земле все еще будут находиться гениальные правители, которые будут стремиться использовать ресурсы своих стран ровно таким же способом – чтобы централизовать экономику, обеспечить несменяемость власти, наполнить до краев казну, параллельно убивая бизнес и равнодушно глядя на обнищание граждан, вынужденных идти на непроизводительную государственную службу. На фоне масштабных, но бессмысленных госпроектов экономика таких стран будет сокращаться, а сами они будут уверенно идти к своему «промежуточному периоду» – смутному времени, дезинтеграции и массовому исходу всех, кто хотел бы и мог способствовать росту и развитию. Но об этом – в других главах книги.