Тольятти как главный химический элемент страны

«ПН» продолжает рассказ о создании градообразующих предприятий Тольятти. Сразу после ввода в строй Волжской ГЭС им. Ленина вокруг города, который в тот момент еще назывался Ставрополем, началась новая строительная эпопея, превратившая территорию в сосредоточение химических гигантов. Первыми были сданы «Синтезкаучук», Куйбышевский химический завод («Куйбышевфосфор») и, конечно, Куйбышевский азотно-туковый завод (КАТЗ, ныне «КуйбышевАзот»), который на долгие годы станет волжской фабрикой плодородия.

Продовольственные проблемы

Прямых и косвенных причин, по которым Тольятти стал городом большой химии, несколько. Но начать рассказ нужно с того, что на момент принятия решения о строительстве здесь каких-либо производств СССР находился на пороге сельскохозяйственного апокалипсиса. Виной тому война и последовавшие за ней просчеты, приведшие к потере плодородности земель.

Немецкие войска уничтожили до 40% всего колхозного хозяйства страны, а численность трудоспособного населения сократилась чуть ли не в половину. К этим бедам добавилась еще одна – стихийное бедствие. Засуха 1946 года была, пожалуй, одной из самых жестоких в истории страны. Она продлилась два года, ударив по Украине, Молдавии, части Центрально­Черноземной зоны, нижнему и среднему Поволжью. Голод 1946–1948 годов был третьим и последним в истории Советского Союза.

Руководство СССР задумалось о преобразовании природы засушливых районов страны, с тем, чтобы снизить зависимость сельскохозяйственного производства от погодных условий. В 1948 году был принят так называемый «Сталинский план преобразования природы», предусматривавший грандиозное наступление на засуху: посадку лесозащитных насаждений, внедрение травопольных севооборотов, строительство прудов и водоемов для обеспечения высоких и устойчивых урожаев в степных и лесостепных районах европейской части СССР.  Некоторые положительные результаты были достигнуты, но изобилия в производстве сельскохозяйственной продукции так и не случилось. Сразу же после смерти вождя все работы в рамках «сталинского плана» были заморожены.

Следующей попыткой решения продовольственной проблемы стало так называемое освоение целины. В 1954 году февральско­мартовский Пленум ЦК партии принял решение «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и освоении целинных и залежных земель», и уже к августу только в Казахстане было распахано 6,5 млн га. К началу 1955­го площадь обрабатываемых земель выросла на 8,5 млн га, было создано 90 новых совхозов. Одним из районов разработки целины стала Оренбургская область, куда к февралю 1955 года прибыло 11 тыс. человек.

Плодородный слой

Массовое рвение молодых покорителей целины было основано на идеологических успехах руководящего звена, а также хороших материальных условиях, созданных для переселенцев. Например, помимо бесплатного проезда с имуществом, они получали денежные пособия до 1 тыс. рублей, 10-летний кредит до 20 тыс. рублей на постройку жилья и до 2 тыс. рублей на приобретение скота.

Энтузиазм населения и огромные государственные вложения привели к поразительным результатам. Благодаря поднятой целине СССР не только быстро справился с голодом, но и вышел в мировые сельскохозяйственные лидеры тех лет. В первые годы освоения целины урожаи были просто гигантскими – вороны и мыши дохли от обжорства зерном.

Но вслед за радостью пришла тревога. В результате тотальной распашки земель появились проблемы с экологией: верхний плодородный слой земли быстро истощился, во многих регионах он был полностью разрушен, уносился ветром или смывался дождем. Настоящим бедствием стали пыльные бури. Кое-где высохли реки и озера. В неурожайные годы на целине не могли собрать даже посевной фонд.

В это же время Никита Хрущев посетил с визитом Соединенные Штаты, где был очарован кукурузными полями. Генеральный секретарь лично пообщался с фермерами и выяснил, что каждое зернышко попадает в землю вместе с удобрением. Эта поездка стала толчком к очередному действительно эффективному этапу борьбы за стабильные урожаи. Майский Пленум ЦК КПСС 1958 года провозгласил курс на химизацию народного хозяйства и принял решение о строительстве большого числа химзаводов.

Все, что ниже юбки

Впрочем, кроме удобрений, химия как промышленная отрасль должна была обеспечить страну и товарами народного потребления. А самым «заметным» из этих товаров суждено было стать предмету женского гардероба. Коко Шанель отменила табу, скрывающее красоту женских ног под длинными подолами. Модельер ввела моду на экстремально короткие по тем временам юбки, под которыми, впрочем, необходимо было носить тонкие шелковые чулки. Но шелк – крайне дорогой материал, и повреждение чулок становилось для женщин трагедией. Нужно было что-то менять, и в 1935 году компания Dupont синтезировала полиамид – вещество, которое впоследствии назвали нейлон.

В 1939 году на Всемирной выставке в Нью-Йорке среди прочих достижений представили и нейлон: с потолка спускалась тоненькая нейлоновая ниточка, на которой была закреплена увесистая гиря. Тем самым иллюстрировался один из рекламных слоганов нейлоновых чулок: «Прочны как сталь, тонки как паутинка». На время войны производство чулок приостановили: из нейлонового полотна делали парашюты, солдатскую одежду и амуницию. В СССР же дефицитные чулки стали предметом нескончаемой «женской охоты», и будущему КуАЗу надлежало это исправить.

Впрочем, кроме удобрений и женских ног у советского правительства была масса других забот. Государству срочно требовались полиуретан, полистирол, тефлон, полиэстер, поликарбонат, пенопласт и прочие продукты химического производства.

Совмин вдруг осознал, что СССР на десятилетие отстал от капстран в этом вопросе, а лидерство Союза в производстве черных металлов потеряло актуальность. Чугун уступал место пластмассе, а дорогая овечья шерсть проигрывала «искусственному меху».

Первый блин

25 апреля 1950 года Совет министров СССР принял решение о начале проектных работ по строительству завода синтетического каучука в нескольких километрах от проектируемой Куйбышевской ГЭС. Строительство завода началось при полном отсутствии подъездных путей и необходимой инфраструктуры. Поэтому в технический проект отдельными статьями внесли организацию строительной базы, строительство гидротехнических сооружений, подъездных автомобильных и железнодорожных путей и собственной железнодорожной станции.

Новая стройка не задалась с самого начала. Еще при составлении технического задания перед Советом министров СССР и Министерством химической промышленности встал вопрос о генеральном подрядчике. Непосредственно в районе строительства существовал только один трест, способный выполнить подобную задачу – Куйбышевгидрострой. Но КГС был всецело погружен в создание ГЭС, а потому от «химического» проекта отказался.

В итоге на стройке сменилось четыре подрядчика. Ни один из них, даже с учетом привлечения к работам заключенных Кунеевлага, с задачей не справился, и к 1953 году «Синтезкаучук» превратился в долгострой, который заморозили до окончания работ по ГЭС.

С мертвой точки работы сдвинулись только в 1958 году, когда вышло важнейшее постановление Совета министров «Об ускорении развития химической промышленности и особенно производства синтетических материалов и изделий из них для удовлетворения потребностей населения и нужд народного хозяйства». Возведение химических предприятий в Куйбышевской области было объявлено всесоюзной ударной комсомольско-молодежной стройкой.

Вездесущие три буквы

Так почему здесь? Чем так привлек Ставрополь советских химиков? Одни историки указывают на стратегически выгодное в военном смысле местоположение – не зря ведь во время Великой Отечественной Куйбышев по сути стал второй столицей СССР, приняв на постой эвакуированные министерства, ведомства, институты. Даже бункер для Сталина построили. Кроме того, предполагалось, что после войны и возвращения руководства обратно в Москву регион сохранит сильную административную базу, что благоприятствует стройке.

Второй момент – обнаружение в Куйбышевской области нефти. Нефть, как известно, является главным «ингредиентом» чуть ли не всех продуктов химического производства, а близость месторождений предполагает удешевление доставки.

Еще один фактор – дешевая электроэнергия. Куйбышевскую гидроэлектростанцию только что закончили, и дотянуться до ее мощностей от села Васильевка, где начинались работы, не составляло труда.

Но решающая, на наш взгляд, причина, по которой мы с вами живем в окружении химических предприятий, зашифрована в трех буквах – КГС. Напомним, что в процессе рождения ГЭС появилась и получила «тольяттинскую прописку» самая крупная и «боеспособная» строительная организация страны. Задачи, с которыми справлялись подразделения КГС, не были под силу ни одному другому стройподрядчику Союза. И хотя КГС в те годы занимался многими другими объектами страны, ударная «химическая» стройка под самым боком у такой организации казалась беспроигрышным вариантом. Так и вышло.

Взрыв демографический

Первый руководитель КГС Иван Комзин разрушал любые бюрократические барьеры. Он мог без стеснения обратиться к Сталину, Берии, Кагановичу. В этом в том числе и кроется успех строительства ГЭС. При своем бойцовском характере Комзин был крайне внимателен к рядовым строителям и инженерам, и потому его уважали даже работающие на стройке заключенные. Этот стиль работы перенял и второй начальник Куйбышевгидростроя – Николай Семизоров. Благодаря школе Комзина Николай Федорович успешно справлялся с возложенной на него «химической стройкой». Хотя работать было очень тяжело.

Стройку решили производить без привлечения труда заключенных. Это здорово с точки зрения гуманности, но организация труда вольнонаемного контингента, прибывающего со всей страны, – задача крайне сложная. А народ приезжал огромными партиями: энтузиазм строителей-комсомольцев способствовал небольшому демографическому взрыву.

«Приехало очень много молодежи, которая только что демобилизовалась из армии. Весь город заполонили военнослужащие. Идешь по городу – по улицам шагает пехота, матросы, танкисты, артиллеристы. Все еще на гражданскую одежду не перешли, вот и ходили в военной форме. Зато сразу видно – на ударную стройку прибыл комсомольский десант», – вспоминал ветеран КуАЗа Олег Богомолов.

Комсомольцы задали ударный темп строительству, и 15 июня 1961 года с конвейера цеха Е-2 завода «Синтезкаучук» сошел первый брикет дивинил-альфа-метилстирольного каучука. 20 сентября 1964 года был получен первый брикет изопренового каучука. Третья очередь предприятия выдала первый изопреновый каучук 24 июля 1968 года.

В 1963 году отличился «Куйбышевфосфор» – страна получила первую партию фосфора. На основе фосфора на заводе были организованы производства синтетических моющих средств, сложных удобрений, жидких комплексных удобрений, фосфатирующих и моющих препаратов. Но вернемся к строительству «КуйбышевАзота».

Еще один великий

В 1962 году ЦК КПСС и Совет министров СССР включили азотно-туковый завод в число особо важных строек страны, а в 1964-м директором строящегося предприятия был назначен Иван Андреевич Красюк. С этого момента темпы ударной стройки в Тольятти удвоились, если не утроились. К строительному таланту начальника КГС Семизорова прибавились пробивная сила и организаторский опыт Красюка. До его прихода на завод уже были введены в строй первые цеха КАТЗ – ремонтно­механический и электроцех. В 1964­м приступили к работе пароводоцех, ремонтно­строительный, автотранспортный цеха, цех КИПиА, заводская исследовательская лаборатория.

В 1965 году завершилась работа по созданию транспортной и энергетической инфраструктуры завода. Первая продукция получена 16 декабря 1965 года. Тогда был пущен агрегат слабой азотной кислоты. Тем самым открылся путь к пуску еще одного важного объекта – цеха аммиачной селитры, первого минерального удобрения предприятия. Произошло это событие через 10 дней – 26 декабря. Несмотря на мороз, состоялся митинг. Государственная комиссия приняла цех с оценкой «отлично».

Из воспоминаний Ивана Красюка: «Предвзятое мнение о химических удобрениях – это чисто российское заблуждение. Говорят, что азотные удобрения – ядовитые нитраты в овощах. Такие статьи в средствах массовой информации, как правило, заказные. Но заверяю вас: проблемы нитратов не существует, нитраты – не яды, а земное благо. Природа не случайно основным связующим звеном в цепи белкового круговорота избрала именно нитраты. Вопрос не в том – использовать химические удобрения или нет, а в том, чтобы использовать их грамотно. К примеру, сельчане Ставропольского района за пять лет применения наших минеральных удобрений стали собирать урожаи в два, три раза больше, чем прежде. В мае 1968 года выпустили миллионную тонну минеральных удобрений. Мы эту тонну безвозмездно передали одному из передовых хозяйств – совхозу «Жигули». Я сам совершил в тот день рейс на самолете сельхозавиации, который рассеивал подаренные удобрения над совхозными полями».

27 декабря 1965 года строители сдали цех аммиачной селитры. В феврале 1966 года выведен на рабочий режим уникальный для отечественной промышленности блок разделения воздуха: впервые в практике азот был получен непосредственно из окружающей среды. А 23 августа того же года завод начал выпуск азотных удобрений из собственного сырья.

В 1975 году Иван Красюк возглавил производственное объединение «КуйбышевАзот», в которое кроме КАТЗ входили строящиеся ТоАЗ, «Азотреммаш» и «Трансаммиак». В 1981 году была проведена реструктуризация, в ходе которой производственные объединения были разделены на отдельные подразделения, но это уже совсем другая история.