В Тольятти его зарплату знают все активные пользователи интернета. И не только в Тольятти.

Несколько месяцев назад молодой врач Алексей Карчинский выложил в соцсетях фото своей расчетки за февраль. Сумма в 20 с хвостиком тысяч рублей поделила интернет-сообщество на сочувствующих врачам и тех, кто откровенно удивлялся недовольством хирурга: тысячи людей получают гораздо меньше Алексея за напряженную и ответственную работу. Следующий виток популярности врача Карчинского был связан с его визитом в министерство здравоохранения Самарской области. А спустя всего несколько недель он становится представителем регионального отделения независимого профсоюза по защите прав медицинских работников.

Горячий полдень. Мы встречаемся с Алексеем в одном из тольяттинских ресторанов со средними ценами и европейской кухней. Разговор сразу и по-деловому начинается с объяснения причин обнародования зарплаты:

– По отчетам у нас в стране все хорошо, но по факту 13,9 тыс. – оклад врача. Это чисто по-человечески мало. Ясно, что публикациями в соцсетях зарплату не поднять. Все поговорили и забыли. Но есть майские указы президента. Там четко говорится о размере зарплаты врача.

И вот уже Алексей с воодушевлением рассказывает о профсоюзе медицинских работников «Альянс врачей» как об инструменте, с помощью которого можно решать проблему низких зарплат. К моменту нашей встречи ребята не без помощи старших товарищей «Альянса» создали самарское региональное отделение всероссийского профсоюза, в который, по их мнению, в ближайшее время потянутся недовольные сотрудники каждого медицинского учреждения области.

Рассказывая о заработках врачей городской больницы № 5 Тольятти, Алексей убеждает меня в том, что все врачи получают столько же, сколько он. У именитых врачей зарплата чуть выше. И поясняет, что большую часть зарплаты составляют стимулирующие выплаты:

– Кому и сколько начислить стимулирующих, решает администрация больницы. Правила распределения прописаны в коллективном договоре, который составляют профсоюз и руководство больницы. Но о реальной деятельности больничного профсоюза много лет никто ничего не слышит.

– А вы состояли в этом профсоюзе?

– Нет, коллеги рассказывали.

– Вы пытались выяснить у руководства больницы, как распределяются между отделениями стимулирующие выплаты?

– Знаю, что на наше отделение (травматолого-ортопедическое отделение № 2) приходит мало средств. Не я один такой. Оклады у всех невысокие, но зарплата может быть 40 тыс. и выше за счет стимулирующих выплат, которые, правда, могут и не заплатить.

Алексей хорошо осведомлен о средней по Медгородку заработной плате врача. Она составляет 61,1 тыс. рублей. Убеждения молодого хирурга о зарплате в два десятка тысяч рублей поголовно разбиваются о новый факт. Оказывается, не все врачи получают как он. Те, кто работает за себя и «за того парня», на две ставки, получают гораздо больше. Видимо, отделению Алексея Карчинского в этом вопросе повезло меньше. Оно полностью укомплектовано, потому и зарплаты у всех по одной ставке.

– В этом и есть суть нашей претензии, – поясняет молодой хирург. – Дайте нам 40 тыс. рублей, чтобы можно было достойно жить. Даже министр сказал, что хирург должен получать около 40 тыс. рублей.

– Вы оперирующий хирург?

– Да, в последнее дежурство было падение с высоты и ДТП, мы оперировали.

– Вы свободный человек или на вас лежит обязанность содержать семью?

– Мы с женой в разводе. Но ребенка содержу, плачу алименты, все как полагается.

– С главным врачом вы беседовали по вопросу размера вашей заработной платы?

– Нет, меня не вызывали, сам я не ходил.

– Как вы думаете, у больницы есть возможность платить каждому хирургу по 40 тысяч рублей?

– Мы договорились с министром о том, что врач должен получать такую заработную плату на ставку с консультациями.

Конечно, в последнем высказывании Алексей немного преувеличивает. Ни о чем таком с ним министр здравоохранения не договаривался. Министр дал поручение проработать вопрос увеличения зарплаты молодым хирургам и реаниматологам-анестезиологам до 40 тысяч рублей. Но не в качестве подарка, а за дополнительную нагрузку, за увеличение интенсивности работы.

Кстати, Алексею предлагали вести консультации жителей в поликлинике, которые тоже оплачиваются, да и недостатка в пациентах нет, глядишь, и набралась бы зарплата к 40 тысячам, но он отказался. Но он решил остаться работать массажистом и фитнес-тренером.

Немного заблуждается Алексей и в отношении майских указов президента. Согласно этим указам к 2018 году зарплата врачей должна быть выше в два раза средней по региону. В пятой больнице по итогам прошлого года средняя заработная плата врачей соответствовала этим требованиям. Но это средняя зарплата, не могут все врачи – и новички, и опытные доктора–виртуозы – получать одинаково.

В отличие от Алексея мы не постеснялись обратиться к главному врачу больницы и попросили типовой трудовой договор. Согласно документу стимулирующие выплаты не являются обязательной ежемесячной выплатой. Они напрямую зависят от того объема медицинской помощи, которую больница оказала за предыдущий период.

Непонятно, что на самом деле стоит за требованием повышения заработной платы врача, полтора года назад окончившего университет и сделавшего за год самостоятельно всего 58 операций (в отделении их было около 1000). Кто эти врачи, которые пойдут за лидером, выступающим на операциях только в роли ассистента без права принимать самостоятельное решение?

Два взгляда на одну проблему

Практически разочаровавшись в молодом поколении врачей, я разговариваю еще с одним молодым специалистом – Гулией Раисовной. Она неонатолог в отделении патологии новорожденных и выхаживания недоношенных детей перинатального центра в медгородке.

— Я работаю каждый день с 7:30 до 15:30. Специальность неонатолога очень востребована. В медгородок мы пришли устраиваться с супругом, теперь уже бывшим, Алексеем Карчинским. Мне обрадовались и сказали, что ждут на работу, супругу отказали, сославшись на укомплектованность отделения. На что он ответил, что без него неонатолога не будет. Нас взяли обоих. Я поступила в интернатуру, за которую платила пятая больница. По контракту после интернатуры я обязана отработать здесь три года.

Заработную плату Гулия не скрывает. С обязательным дежурством в субботу она получает в месяц 35-40 тысяч рублей. Так же, как и Алексей, полтора года назад закончила университет. После развода одна воспитывает сына.

— Когда ребенок со мной, ночные дежурства брать не могу. Родители живут в Ульяновской области. Сказать, что бывший муж совсем не помогает, я не могу. Бывает, помогает. Некоторое время ребенок жил не со мной, с моими родителями, и я на него не тратилась. Помощи от мужа не было. Теперь сын Артур вернулся, пошел в садик, и за апрель мой бывший муж заплатил плату за садик. Но это вся помощь. Ребенок постоянно находится со мной. Бывший муж с ним не общается.

— Ваши молодые коллеги объединяются в профсоюз и требуют повышения зарплаты. Как вы к этому относитесь?

— Я считаю, что выступать с жесткими требованиями не имею морального права. И уж тем более таким способом добиваться роста зарплаты. Нужны были деньги, выходила на ночные дежурства. После развода пришлось идти просить у администрации учреждения компенсацию за аренду жилья. Ноги подкашивались, и было стыдно. Руководство больницы помогли мне в этом вопросе. Я очень благодарна сотрудникам нашего отделения. Меня каждый чему-то учит, объясняет, натаскивает. Очень часто прибегаю к их помощи. А зарплата у меня и у этих сотрудников, которые по 25 лет отработали, примерно одинаковая. Кроме того, мне дают компенсацию на аренду жилья. Как я могу требовать себе больше?!

— Когда выбирали себе специальность, был расчет или только веление сердца?

— На последнем шестом курсе в медуниверситет приезжают главные врачи, рассказывают, какие им нужны специалисты, какие специальности востребованы.

О катастрофической нехватке неонатологов говорили все. Мне не стыдно признаться, что вместе со своим желанием работать с детьми выбор этой специализации строился еще и на расчете. Востребованному специалисту всегда будут платить хорошо.

— Ваш бывший муж Алексей Карчинский знал, что по его специализации конкуренция высокая, попасть в хорошее отделение проблема?

— Я раньше себе вопрос о востребованности травматолога-ортопеда не задавала, но и в объявлениях не видела, чтобы искали такого специалиста.

PS.

Чтобы стать хорошим врачом, нужны годы. Годы работы, постижения опыта предыдущих поколений, пополнения знаний и собственных наработок. Не получается? Рядом наставники, руководители. Посоветуйся, объясни ситуацию, поддержат, помогут. Диплом специалиста – путевка в жизнь, полную трудностей и ошибок, открытий и тяжелых переживаний. И уж никак не индульгенция на получение хорошей зарплаты. Любую зарплату надо заработать: умом, трудом, усердием. А пиар, раскрутка собственной персоны в соцсетях, к слову, это уже совсем другая специальность.