Принципы доктора Кирсанова

Сегодня отмечает свой юбилей человек, которого в его 45 вполне можно назвать ветераном ТГКБ № 5: заместитель главного врача по консультативно-диагностическим вопросам, руководитель лечебно-диагностической службы Алексей Николаевич Кирсанов отработал в больнице уже 22 года. Да не просто отработал, пройдя путь от интерна до высшего менеджмента, но и вывел свою службу на лидирующие позиции в РФ — так, отделение лучевой диагностики в прошлом году вошло в число 13 победителей рейтинга Российского общества рентгенологов и радиологов (МРО РОРР). Как это получается, насколько успешной и состоявшейся считает свою жизнь юбиляр, что его тревожит и радует — читайте далее в большом интервью.

Алексей Николаевич родился в селе Новый Буян Самарской области, в семье военнослужащего. Отец офицер, мама учитель. Из медиков в семье был только дядя в Прибалтике…

— …Которого я в детстве, в общем-то, и не видел. Почему пошел в медицину? Думаю, такой склад характера. Знаете, я не помню какого-то яркого момента для принятия  решения — такого, чтоб вот прямо озарило: хочу быть врачом. Кажется, это накапливалось постепенно, а потом, к окончанию школы, стало казаться уже чем-то само собой разумеющимся. Я в другом качестве себя и не видел, готовился поступать именно на врача, усиленно учил химию и биологию, поскольку это надо для поступления… Была какая-то совокупность причин, приведшая к такому решению. Я был очень такой ответственный  ребенок, дисциплинированный, при этом стремился помогать тем, кому это было нужно. Безусловно, большое влияние оказали родители. Меня поддерживали, говорили, что это мне подходит. Понятно, что о специализации в детстве я еще не имел представления, но медицина с точки зрения «помогать, лечить, спасать» — этого хотелось осознанно. Ну и вообще-то даже в конце эпохи социализма статус медиков был очень высок — и в начале 90-х это еще оставалось в сознании людей.

— Но ведь именно в 90е считалось, что в медицину идти как минимум непрактично? Долго, муторно, неденежно…

— Ну, видимо, я не очень практичный человек. У меня мыслей о другой профессии как-то и не было, я уже класса с 6-7 решил, что буду врачом. И ни единого дня не пожалел об этом потом, и очень благодарен всем, кто помог мне сделать этот выбор.
Школу я закончил с серебряной медалью, — а школа у меня, кстати, была сильнейшая, два заслуженных учителя РФ, талантливый опытный педсостав. И уровень знаний, который я в этой школе приобрел, позволил сразу же, с первой попытки поступить в Самарский государственный медуниверситет. И не менее успешно его закончить. Не скажу, что «краснодипломником», но средний балл по окончании у меня был достаточно высокий, 4,7.

— Сложно было учиться?

— Скорее, сложно было жить. У страны был переломный момент, много чего менялось, но старая советская высшая школа в тот момент была еще достаточно сильна и качество подготовки было на высоком уровне. Что позволило принять решение, куда двигаться дальше.
Ведь медицина — это сфера такая, что, при кажущейся её однородности, есть на самом деле очень много разных специальностей. По окончании университета выбор предоставляется условно — терапия, хирургия или гинекология, но специализаций масса и под все необходимо «заточиться», получить навыки и дополнительные знания.
Волею судеб так получилось, что на пятом курсе я попал на практику-стажировку в Центр диагностики и реабилитации ЦМТ АВТОВАЗа, тогда он располагался в известном всем вазовцам «Антошке» в 9-м квартале. И там я оказался в кабинете компьютерной томографии, что для меня на тот момент было просто откровением и каким-то новым миром. В университете нам начинали уже рассказывать о компьютерных томографах — но как о некоем светлом будущем, что ли. А тут этот томограф в реальности, в действии!

— Можно было только смотреть, или работать давали тоже?

— Хорошее знание анатомии, без которого диагност вообще не может работать, университет мне дал. И это знание позволяло правильно проецировать анатомические структуры на изображение, понимать, что происходит. Потому эта практика стала для меня судьбоносной. Я понял, что вот это — компьютерная диагностика — мне и нравится больше всего. И это у меня получается.

А дальше — спасибо родителям, которые мне тогда очень сильно помогли — появилась возможность попробовать себя в качестве врача-рентгенолога. В августе 1998 года я пришел в интернатуру в ТГКБ 5. Вот именно сюда, на 3-й этаж хирургического корпуса, к Маргарите Ивановне Соломеиной, тогда зав.отделением лучевой диагностики и главному внештатныму рентгенологу Тольятти. И в этом отделении остался по сей день, всю свою профессиональную деятельность я провел в Медгородке. И благодарю судьбу за то, что все так получилось….

— То есть ваша основная специальность — рентгенолог?

— Специальность «рентгенология» кажется очень узкой, но это ровно до тех пор, пока не окунешься в неё. Эта наука оказалась очень широкой и смежной множеству других специализаций. Современную рентгенологию уже и рентгенологией давно перестали называть, корректно говорить — лучевая диагностика, ведь речь идет о множестве методов и технических средств исследования, включая компьютерные, магнитно-резонансные томографии и т.д.  И кругозор у рентгенолога должен быть очень широк. Ведь ты получаешь данные, изучаешь — и даешь заключение по, например, рентгенограмме грудной клетки, а через полчаса получаешь снимки, скажем, голеностопного сустава другого пациента, или височной кости. Этими пациентами будут заниматься врачи самых разных специальностей, а тебе, как диагносту, надо иметь общий язык и полное взаимопонимание с ними всеми.
Хочется сказать искреннее спасибо тем коллегам-докторам и руководителям, которые когда-то приняли в интернатуру, дали возможность проявить себя, поддержали и научили многому, что я теперь знаю и умею. И кстати, шкафы в ординаторской у рентгенологов всегда были полны самой разнообразной учебной и справочной литературой, так что никаких трудностей в теоретической подготовке, будучи интерном, не чувствовал никогда. И всегда была возможность спросить у более старших и опытных коллег, интерны присутствовали при самых разных исследованиях, при описании снимков, при беседах с пациентами — и видели все своими глазами. Так и приобретаются первые практические навыки…

— И как складывалась ваша профессиональная судьба дальше?

— Замечательно! Надо сказать, что это отделение, куда я пришел в 1998 году — оно было удивительно тем, что уже в те годы, с 1988-го, тут работал закупленный АВТОВАЗом первый в области магнитно-резонансный томограф, а вскоре появился и второй. И они не просто стояли, чтоб погордиться дорогой техновинкой, а работали нон-стоп вплоть до своей замены. Кроме этого, был еще компьютерный томограф и большое количество современной рентгентехники. То есть я хочу сказать, что оснащение по тем временам было — мечта каждой больницы! И одновременно были специалисты, умеющие на этом оборудовании работать. Поэтому уникальность отделения позволила строить свое развитие достаточно серьезно.
В 2001 году, по прошествии двух лет работы, меня направили на учебу по компьютерной томографии в Москве и начал работать на томографе. В 2008 году в 810-м корпусе у нас появился томограф с возможностями болюсного контрастирования. Как врач кабинета,  перешел непосредственно туда, а через два года мне была предложена должность зав.отделением. И я, не оставляя работу врачом, стал руководить отделением лучевой диагностики. А с 2011 го — руковожу всей диагностической службой Медгородка. Кроме лучевой диагностики, это отделения ультразвуковой и функциональной диагностики, эндоскопии, радиоизотопная лаборатория, клинико-диагностическая лаборатория, бактериологическая, иммунологическая, отделение физиотерапии и патологоанатомическое, а также лечебно-консультативное отделение, которое оказывает амбулаторные услуги. В общей сложности — более 400 специалистов. То есть появилась достаточно серьезная ответственность, требующая совершенно другого уровня знаний, новых навыков — которые, к сожалению, не преподаются в российской высшей медицинской школе. Поэтому в 2012 году я поступил в бакалавриат по государственно-муниципальному управлению (закончил в 2016-м) и в магистратуру по конфликтологии (закончил в 2019-м году).  Это обучение происходило на базе Российской Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. Территориально — в Ульяновске и Саратове.
Эти знания и навыки позволили видеть, что можно последовательно улучшить в нашей работе. И уверенность в результате приносит то, что мы — сплоченная команда и у нас, диагностов, очень  дружеские отношения с клиницистами во всех отделениях больницы. Мы работаем рука об руку — в результате полное взаимопонимание и, можно сказать, синергия на благо пациентов.
Я очень благодарен за это всем моим коллегам — это наш общий успех.

— Вы продолжаете работать и врачом-диагностом?

— Да, я и сейчас дежурю, как рентгенолог, в кабинете КТ. Четыре ночных дежурства в месяц. И, естественно, постоянная консультативная работа днем.

Рентгенолог, кстати, редко обходится только данными своих снимков — чтобы собрать анамнез и поставить правильный диагноз, обычно нужна и обстоятельная беседа с пациентом, чтобы соотнести его самочувствие, клинические данные с тем, что показало исследование. Иногда нужна и пальпация, и аускультация — словом, надо использовать все подходящие методы, чтобы диагноз оказался максимально полным и  верным. Соответственно,  верным будет и лечение…
Это достаточно большой ежедневный объем работы. Кроме непосредственных функций руководителя — контроля, мониторинга и прочего. И, конечно, внедрения новых проектов, нового оборудования. Сейчас, например, в 114 кабинете хирургического корпуса смонтирован новый магнитно-резонансный томограф фирмы «Сименс» и вот только начали первые сканирования. Успешно, с чем всех и поздравляю.

— Что вы считаете своими главными достижениями в работе?

— Пожалуй, цифровизацию рабочих мест. Нам удалось с минимальными финансовыми затратами выстроить электронный обмен данными между корпусами больницы. Кабинеты диагностики у нас расположены в разных корпусах, но мы внутри отделения даже до того, как появилась электронная история болезни, уже могли обмениваться снимками, не выходя из кабинетов.
Достаточно серьезной, масштабной задачей было внедрение медицинской информационной системы. И большая заслуга наших врачей — диагностов, так и клиницистов, сотрудников лабораторий, — в том, что с партнерами из IT- фирмы «Комсофт» мы довели функционал автоматизированного рабочего места врача-рентгенолога до высокого уровня. Это очень важный момент — собственно говоря, именно благодаря этой системе мы в ковидную эпоху можем выдерживать вызовы времени и выполнять те запредельные объемы исследований, что свалились сейчас на нас.

В 2014 году удалось начать в больнице эпоху пневмопочты. Была смонтирована первая линия по передаче пробирок с кровью из приемного покоя хирургического корпуса в лабораторию многопрофильного корпуса. Длина линии составила 900 метров. А сейчас протяженность магистралей пневмопередачи данных в нашей больнице уже более 3 км.

С момента начала работы заведующим отделением себе лично в заслугу не хочу ставить ничего, подводить итоги рано — потому  что, надеюсь, мне много еще чего предстоит. Разве что назвал бы сохранение атмосферы сотрудничества в коллективе отделения лучевой диагностики, и во всей службе. Все проекты, которые были успешны — они были успешны именно по этой причине. Мы слышали друг друга, понимали проблемы и решали их вместе.

И теперь занимаем достаточно высокое место в рейтингах среди коллег по России, и проводим такое количество исследований, которое сейчас точно не делает ни одно из соответствующих отделений в области.

—  Система постоянного обучения персонала: насколько это необходимо — и насколько мешает повседневной работе? С точки зрения рядового врача и с точки зрения руководителя? Вы сами ведь много ездили на различного рода стажировки, симпозиумы, форумы…

— В медицине если ты не будешь учиться постоянно, то отстанешь и потеряешь себя как профессионал. А в моих-то функциях еще и самому учить, передавать полученные знания коллегам — так что учиться необходимо. Как пример, повторю — здорово помогает сейчас взаимодействие через сеть МИС, медицинской информационной системы, очень заблаговременно это всё было выстроено нашими руками, и инженеров, IT-специалистов. А опыт, как это сделать — он брался из посещений различных современных медучреждений Европы. Так, у меня в 2012 году была 2хнедельная учеба в Чехии, в крупном пражском госпитале — было что почерпнуть из их опыта. Кто-то был в других местах и по возвращении тоже делился наблюдениями, что стоит перенять оттуда. То есть это всегда очень конструктивная учеба, приносящая реальный эффект в организации работы. Чтобы в конечном итоге легче и быстрее выздоравливали наши пациенты.

Кого-то нужно в назидательном порядке подтолкнуть к учебе, кто-то сам идет с радостью, кого-то нужно воодушевить — все люди разные. Но учиться надо, это необходимость. И в итоге получается, что мы все вместе примерно одинаково движемся вперед.

Конечно, когда кто-то учится, замещаем и этот участок работы ни в коей мере не страдает. На то и руководитель, чтоб организовать эти процессы. А большой заслугой главврача, администрации больницы я считаю возможность развития, которая предоставляется работникам. Никто не ограничивает в каких-то направлениях, чувствуется поддержка и это очень приятно.
Вообще-то главная сложность организации обучения — это финансовая сторона вопроса. Ведь все учебные программы должны быть кем-то оплачены. За свой счет — это зачастую не по карману врачу, особенно начинающим специалистам, которые как раз и нуждаются в обучении больше всех.
Так вот,  я скажу, что у нас в больнице это организовано весьма хорошо: работодатель готов вкладываться в обучение своих работников и позиция главного врача Н.А.Ренца, общая позиция руководства больницы всегда недвусмысленна — учитесь и учитесь! Всё возможное содействие для учебы по нужному профилю будет оказано: оплата учебных циклов, проживание, командировочные — не заставят уйти в отпуск на время учебы… Это вообще-то высокий уровень социальной поддержки, редкий в наше время. И это позволяет нам очень качественно готовить наших докторов. По крайней мере — сужу по своей службе. Уверен, что мне после выхода на пенсию будет к кому прийти на качественное обследование…
И надеюсь, что наши нынешние принципы и постулаты молодежь службы будет передавать и дальше.

— Ответственность работника и врача. Что это для вас?

— Святые слова. Наша первая функция по Гиппократу primum non nocere («прежде всего — не навреди»). Если что-то не знаешь — научись, если не можешь — уходи, ты не на своем месте. К любому проявлению безответственности я нетерпим. Нетерпим к неподготовленным людям; к тем, кто не готов и не хочет учиться — беспощаден. Еще когда я интерном пришел в отделение, тут был общий принцип «мы стремимся к новому» — и я стараюсь ему следовать всегда. Все вместе. Почему это так важно? Мы работаем с передовыми технологиями и нам необходимо быть лучшими. Компьютерная томография достаточно долго обладала правом «последнего мнения», то есть вердикт, вынесенный специалистом по результатам этого обследования, считался окончательным, каких бы обследований не было у пациента до того. Ну и как же здесь можно ошибиться, как можно быть безответственным?!
Разумеется, задачи бывают разной сложности и не каждому сходу по плечу, это нормально. Но на то есть и более опытные коллеги, есть руководитель, всегда есть возможность посоветоваться и проконсультироваться, если чего-то не знаешь, не понял, сомневаешься. Так у нас заведено. Хуже всего, просто недопустимо — не знать и промолчать. Вот за такое — анафема. Ибо цена такой «стеснительности» — здоровье пациента, а то и жизнь.

— Насколько изменилась ваша жизнь и работа с приходом эпидемии COVID-19?

— Жизнь стала не просто непривычной, а очень тревожной — за жизни как пациентов, так и персонала. В момент входа в эпидемию мы, конечно, постарались максимально снизить для сотрудников риск заражения. Очень помогла система МИС. Никакой доктор-диагност в защитном костюме 6-часовую смену полноценно выдержать бы не смог, поэтому возможность вынести ряд мониторов в «чистую зону» позволила обеспечить работоспособность и снизить риск заражения. Это была очень сложная и важная работа инженеров нашей больницы. Большая заслуга также руководителя среднего персонала службы Оксаны Валерьевны Гиззатуллиной, которая сумела выстроить работу персонала всех подразделений так, что в первую волну, до августа, у нас среди работников службы почти не было заболевших. И точно не было тяжелых.

— А потом?

— Во вторую волну, когда поток пациентов стал намного больше, заболевшие у нас появились. Хотя надо отметить, что эти заражения происходили в основном не на рабочих местах, а в быту. На сегодняшний момент переболело в разной степени тяжести примерно четверть персонала службы. К сожалению, был и летальный исход – скончалась медсестра физиотерапевтического отделения.

…Значимо, в разы, увеличилось количество пациентов, поступающих в экстренные отделения. И нам нужно было обеспечить выдачу в максимально короткий промежуток времени результатов диагностических исследований – лабораторных, электрокардиографических, КТ грудной клетки. Новый режим работы был организован в апреле и до сих пор мы не останавливаемся, работаем очень напряженно, с большой перегрузкой. Хочу сказать большое спасибо коллегам, из которых никто за это время не стал «слабым звеном», не отказался от работы и не отступил. Всех сотрудников службы благодарю искренне, мы мобилизовались и очень ответственно приняли вызов пандемии. Плюс, конечно, помогает справляться  то, что мы оснащены хорошей техникой и умеем на ней работать.

— Как думаете, когда это всё закончится? Раньше убедительно объясняли, что чем позже заболеешь, тем легче перенесешь ковид, ибо вирусы, мутируя, ослабевают… А теперь что прогнозируют наука и медицина?

— Вирус, к сожалению, может мутировать не только в сторону ослабления. А тактика «чем позже заболеешь, тем лучше» точно работает в одном направлении: чем позже, тем больше вероятность, что те, кто тебя будет лечить, будут понимать, как это делать эффективно. Если сравнивать наши подходы к лечению в начале эпидемии и сейчас – схемы лечения весьма различаются. Они стали более эффективны. Найдены средства, которые хоть и не избавляют, но серьезно снижают репликацию коронавируса. Собственно, уничтожить любой вирус лекарствами вообще крайне трудно, да и не нужно – задача в том, чтобы максимально снизить его концентрацию, а дальше организм с ним справляется сам и вырабатывает иммунитет против новых атак. Есть доказанная эффективность средств, которые применяются сейчас. На ранних этапах, если в нужную фазу успеть их применить – получается хороший эффект, пациент выздоравливает быстрее.

 

А вопрос стойкости иммунитета до сих пор является предметом серьезных исследований и ясного прогноза пока не даст никто.

— Что дает вам стимул работать, энергию и желание продолжать свое дело?

— Знаете, став руководителем службы, я ждал неких указаний сверху, команд и посылов – мол, надо тебе сделать то-то и то-то. А потом осознал, что, кроме текущих обязанностей, могу сделать нечто большее, и это уже будет именно моя инициатива, мой вклад, который я привнесу в общее дело. И вот это вдохновляющий залог того, что тебе будет интересно твое дело. Особенно, если начинает получаться. То есть меня вдохновляет сам процесс: ставить себе новые задачи – и решать их. Я люблю свою работу, она у меня и хобби, всё совпадает. Нет, ну в и в обычной жизни есть, конечно, увлечения, но не скажу, что они прямо-таки очень важны для меня. А вот то, что делаю на работе, увлекает меня по-настоящему. Так что, может быть, я счастливый человек – ведь если работа и увлечение совпадают, то это, как говорят, и есть счастье.

— А о чем мечтаете? По жизни и по работе?

— Хотелось бы, чтоб родители и бабушка жили как можно дольше. И самому хочется пожить подольше — хотя бы чтоб увидеть, чем закончится всё происходящее ныне.
А по работе… Хочется, чтобы ничего не менялось в конструкции нашего медучреждения. Потому что она настолько уникально выстроена, настолько работоспособна, такое это эффективное сочетание техоснащенности и профессионалов — тут просто дай Бог не испортить и не потерять то, что есть. Система наша позволяет достигать новых и новых высот в любой ситуации. И есть еще много всего, что можно сделать, чтобы удобнее работалось нам, а нашим пациентам проще и лучше было получить нужную помощь.

Надеюсь, что эпидемия не разрушит всё это и мы не растеряем специалистов. Мы понимаем эти риски, и делаем всё, чтоб даже сейчас, при таком массовом перепрофилировании отделений Медгородка в ковид-госпитали, наши уникальные специалисты были обеспечены делом, зарплатой, и не подумали куда-нибудь уйти.

В конце концов, на то мы здесь и менеджмент.