Как меняется повседневная жизнь на учебных сборах

В 87 высших учебных заведениях России функционируют кафедры, которые позволяют студентам освоить военную специальность и получить военный билет. От парней требуется один раз в неделю посещать «военку», а затем съездить на сборы. В июне этого года автор «ПН» побывал в воинской части в Саратовской области и спешит поделиться своими впечатлениями от формата «армия на 30 дней». Ниже – рассказ от первого лица.

40 килограмм и 50 человек

31 мая 180 курсантов военной кафедры прямо на плацу прощались с родителями. Один из них – я. На наших лицах читалась растерянность – никто из парней не знал, как изменится их жизнь в ближайший месяц. По правилам с собой курсанты могут взять не более 40 килограммов вещей: спальник, бушлат, 30 пар носков и трусов, около метра белой ткани на подворотнички, мыльные принадлежности, конспекты, еду, документы.

До Саратова мы добирались на поезде, а в воинскую часть нас отвезли на автобусах. Жили в палатках: сержанты – на 50 человек, лейтенанты – на 7–8. Как ни странно, у сержантов условия были лучше: в помещении стояла печка и двухъярусные кровати, в то время как лейтенанты спали на нарах.

Раньше я почему-то считал, что в Тольятти непредсказуемая погода, но в Саратове оказалось еще сложнее: первые 16 дней было очень холодно и днем, и ночью. Шли дожди. Даже при плюсовой температуре мы с парнями мерзли в бушлатах. На семнадцатый день резко наступило пекло, и сразу стало как в духовке.

Ангина и бром

Из-за акклиматизации и тяжелых погодных условий не меньше половины курсантов, и я в том числе, уже к середине сборов попали в госпиталь. Причем отправляли всех с полигона в Саратов на разных машинах. Кому-то повезло, и их отвезли с комфортом на офицерском автомобиле. Как выяснилось, мне подфартило еще больше – нас с приятелем отправили на КАМАЗе. Рядом в кузове ехали контрактники с автоматами. По машине летало все, кроме автоматов – их берегли как детей. По трассе мчались со скоростью под 100 км/ч, причем не тормозили перед лежачими полицейскими и поворотами – неслись напролом. Перед поездкой водитель пошутил, что новичку в кузове не выжить. Однако такой стиль езды мне даже понравился.

В итоге нас определили в инфекционное отделение госпиталя № 428. Диагноз – ангина. При поступлении мне пришлось сдать военную форму в сейф. Оказывается, в лечебном учреждении есть своя уставная одежда, в которую входит даже нижнее белье.

Надо сказать, методы лечения в госпитале были своеобразные. Со мной в палате лежал контрактник с болью в животе, однако первые пять дней ему лечили горло, причем лечили очень даже неплохо. Конечно, много негативных отзывов было от срочников, которые отлынивали от службы в духе «солдат спит – служба идет». Таких в армии называют «каличи», и некоторым из них удается пролежать в госпитале до девяти месяцев. Интересно, что многие срочники из Саратова хотят после службы уехать в Самарскую область – говорят, «у вас там есть возможность и жить, и работать». Встречались и те, кто после службы по призыву собрался подписывать контракт, так как не видит перспективы будущего «на гражданке».

Окно из нашей палаты выходило на маленькую улицу с односторонним движением в центре Саратова, позади которой был виден кусок огромной новостройки. Поэтому разглядеть небо или солнце в окне было физически невозможно. В инфекционном отделении, признаться, практически все было невозможно. Заходить в чужие палаты нельзя. Открывать окна нельзя. Встречаться с родственниками нельзя. Пользоваться телефоном нельзя. Выходить на улицу нельзя, за исключением 18.30, когда всех группой минут на 15 выводили на маленькую огороженную забором территорию площадью 10 квадратных метров. Но если случалась плохая погода, мы сидели взаперти.

Подъем в семь утра, завтрак в восемь, в 8.30 уколы, прием лекарств и процедуры – до десяти вечера (отбоя) целый день лежишь на кровати и ничего не делаешь. В такие моменты поневоле начинаешь задумываться о смысле жизни. Впрочем, срочники привыкли к такому распорядку дня – единственным развлечением для них был просмотр сериалов для пенсионеров, которые обычно идут на телеканале «Россия». Однажды мы нашли способ развлечься и в 12 часов ночи заказали три пакета с вредной, но очень вкусной едой из KFC. Пришлось скооперироваться всей палатой, чтобы принять заказ через дырку в решетке на окне.

Главным отличием от армейской столовой было то, что в госпитале завтрак, обед и ужин приносили в постель и кормили четыре раза в день. Еда была съедобной и однообразной, но готовили ее каждый раз по-разному. Единственное, были проблемы с кипятком. Горячую питьевую воду в госпитале можно было налить только в 19 часов у медсестры. На полигоне, наоборот, кипяток был доступен почти всегда. А еще говорили, что в чай, компот и кофе добавляют бром. Вы же знаете для чего?

Осы и гаубицы

С возвращением в родные палатки мне почти сразу стало не хватать цивилизации – в госпитале хотя бы была теплая вода и нормальный туалет. А на полигоне – удобства деревенского типа и холодная вода в умывальнике под открытым небом, рядом с которым обычно обитал рой ос, но, как заверил курсантов полковник, «это просто полосатые мухи». При этом, правда, в отличие от госпиталя на полигоне был душ, и принимали его два раза в неделю.

Каждый день на утренний осмотр к курсантам военной кафедры подходил один и тот же прапорщик, позже получивший прозвище Черный прапор. Известен он был бесконечными замечаниями в наш адрес. Разговаривал прапорщик матом. Так, однажды этот знаток русского языка за одну минуту информативной речи произнес 22 бранных слова. В переводе на общепринятый язык это должно было звучать так: «Уважаемые курсанты, в расположении соблюдайте чистоту, порядок, следите за своим внешним видом и чистотой в палатках и делайте все по уставу».

Каждый день мы отправлялись на занятия, где выполняли нормативы по работе с гаубицей. На сборах были два вида стрельб – из АК-74 и гаубицы Д-30. Вставали, как обычно, в шесть утра, но на завтрак уходили раньше остальных, так как должны были загрузить в КАМАЗ боеприпасы. До полигона шли пешком километров пять.

Одно из неожиданных впечатлений: стрельба из автомата 5,45 мм оглушала сильнее, чем из гаубицы 122 мм. И да, это была самая лучшая и очень запоминающаяся часть сборов! От ударной волны при выстреле из артиллерийского орудия на доли секунды замирало сердце, дрожали стены. Похожие ощущения можно испытать, если находиться в центре запуска салюта, только при выстреле из пушки ударная волна в восемь раз мощнее.

В итоге сборы прошли вполне удачно и без чрезвычайных происшествий – все курсанты получили положительные оценки и довольные вернулись в Тольятти. Первое, что я сделал, забрался в горячую ванну, в которой провел не меньше пары часов.