Что не так с протестами российской оппозиции

Протестная активность в Москве и Гонконге началась и окончилась в этом году практически одновременно. В обоих мегаполисах митинги сопровождались боями с полицией. И там и тут все кончилось победой оппозиции. И там и тут это не соответствует действительности. На этом сходство двух городов заканчивается. Чему столичным либералам следовало бы поучиться у китайских товарищей – об этом текст.

Джошуа Вонг – легенда гонконгских протестов. Пять лет назад он вывел сотни тысяч горожан на улицу, начав «революцию зонтиков» (протесты против контроля Пекина над выборами в Гонконге). Вонг основал и возглавил политическую партию «Демосисто». За организацию массовых беспорядков его объявили в международный розыск, задержали в Таиланде, выдали в Гонконг, где осудили и бросили в тюрьму, а он продолжал руководить протестами из-за решетки.

Вроде бы стандартная биография оппозиционера. Но вот деталь: сейчас Джошуа Вонгу 22 года. «Революцию зонтиков» он начал в 17, бегал от полиции в 18, сидел в тюрьме в 19. А прямо сегодня он общается в Германии с министром иностранных дел и добивается, чтобы США и Евросоюз считали Гонконг вторым Западным Берлином.

Этот пример приведен для того, чтобы у читателя не возникло неверное ощущение, что протесты в Москве и в Гонконге – события одного порядка и масштаба. Нет, это очень разные явления. Можно вспомнить, что оппозиционер Илья Яшин отсидел пять административных арестов подряд в спецприемнике, а Алексей Навальный на свободе – это уже редкость, но ни тот, ни другой не обсуждают московские события с министрами иностранных дел других стран.

Похоже, что возраст в Восточной Азии не имеет значения, по крайней мере в Гонконге никого не смущает вопрос, сколько лет Джошуа Вонгу. Полное отсутствие инфантильности, вообще, особенность азиатских народов, они уже лет с шестнадцати сразу какие-то взрослые. Московские протестующие – их полная противоположность, в тридцать они похожи на детей, которые решили поиграть во взрослые игрушки. А по мере вникания в требования семнадцатилетних китайцев и тридцатилетних москвичей отличия в сути протестов Москвы и Гонконга становятся разительными.

В июне в Гонконге собрались принять закон, облегчающий экстрадицию граждан Гонконга в материковый Китай. Выдают обычно политиков, журналистов, оппозиционеров, при этом в Китае не церемонятся и экстрадированных, вероятнее всего, ждет смертная казнь.

Принципиальный момент – закон даже не приняли. Еще никого не экстрадировали. Никого не расстреляли в китайских застенках. Только собрались принять, но гонконгцы вышли на улицы.

В Москве граждане стали протестовать, когда кандидатов от оппозиции начали массово не допускать к выборам. При этом важно отметить, что законы, на основании которых регистрация кандидатов была осложнена (отменен денежный залог, доведена до невозможности регистрация партий, которые могут выдвинуть кандидата без сбора подписей), принимались 15 лет назад.

Совершенно очевидно, что оппозиционеры Гонконга и оппозиционеры Москвы очень по-разному рассуждают. И это не разница между европейским и азиатским типом мышления, это разница между мышлением взрослых и мышлением детей. И она – во всем.

Так, протесты в Гонконге отличает высочайшая степень продуманности. У возмущающихся не было лидеров – и полиции некого было арестовывать. Сравните с Москвой, где Алексея Навального и прочих лидеров задерживали на выходе из метро.

Гонконгцы не анонсировали места проведения очередных акций протеста, был провозглашен принцип Брюса Ли «Будь как вода» – толпы протестующих возникали то тут, то там, ускользая от прямых столкновений. В Москве оппозиция проводила долгие часы в мэрии, согласовывая места митингов и шествий.

При встрече с усиленными отрядами полиции типа нашего ОМОНа гонконгцы рассыпались, не вступая драку ввиду ее полной бессмысленности, тем более что гонконгский ОМОН не миндальничал и жестоко избивал всех, кого сумел задержать, широко применялись резиновые пули и газовые гранаты. В Москве шли прямо на ОМОН, давая себя задерживать под тщательную видеофиксацию, с дальнейшими подробными разборами действий силовиков: а кто именно ударил женщину в живот? Путин всякий раз обращает внимание, что, по сравнению с европейскими, американскими и азиатскими коллегами, российские полицейские являются самыми нежными в мире – и ведь правда, у нас самые деликатные задержания в мире. У нас точно не применяют водометы, слезоточивый газ и резиновые пули – хотя все это на вооружении есть.

Оппозиция в Гонконге одержала промежуточную победу – законопроект об экстрадиции официально отозван. Теперь лидеры протеста налаживают политические связи с западными странами с целью укрепления своей капиталистической автономии в составе красного Китая.

Оппозиция в Москве тоже объявила о победе – «умное голосование» Навального привело к тому, что 20 из 45 мест в Мосгордуме получили непонятно кто, но вроде не единороссы. Что дальше? Предложил кто-нибудь внести изменения в закон, который сейчас позволяет зарубить любого кандидата на подписях? Нет. Может, кто-то взялся подготовить такой законопроект? Нет. Может быть, есть хотя бы соответствующая петиция в интернете? Нет.

Что происходит? Чем это можно объяснить? Почему на одном конце Земли безусый юнец-студент регистрирует партию, ведет за собой толпу против целого Китая, причем ведет в буквальном смысле, ногами, через забор, под пули, а на другом конце Земли тридцатилетние люди не в состоянии осмыслить азы политической борьбы?

Это недостаток образования? Опыта? Проблемы в воспитании? Инфантильность как культурная особенность целой страны?

Перед вылетом в Берлин полиция задержала Джошуа Вонга около аэропорта Гонконга, чтобы арестовать за нарушение условий освобождения. Но полицейская машина не смогла уехать – сторонники Вонга легли под колеса. Так гонконгцы борются за свою свободу. Можете ли вы сказать, что в России для кого-то свобода и «прекрасная Россия будущего» стоят столько же?