Как Россия будет возвращать коррупционные капиталы
Несколько лет назад Алексей Навальный вывел антикоррупционную тему в мейнстрим, но власти перехватили у него повестку. Теперь каждую неделю «берут» кого-нибудь значительного, а мелких взяточников арестовывают пачками ежедневно. Вроде бы нужно порадоваться, но отчего-то практически не обсуждается тема возврата наворованного в бюджет страны. Представьте себе такую новость: «Офшорные счета осужденного за коррупцию министра П. переведены в Россию. Изъятые средства в размере 3 млрд рублей направлены на строительство набережной в Тольятти». Тут и рейтинг власти рванет в стратосферу, и воровать станут куда меньше. «ПН» считает, что настало время создать специальную структуру по возвращению денег.
Те, кто живет в Москве, под собою не чуют кризиса. В этом нет ничего удивительного. Когда идешь по Никольской (самая популярная и, возможно, самая красивая пешеходная улица столицы) и приходит SMS от банка о поступлении 81 тыс. рублей (средняя московская зарплата в 2018 году), то кажется, что Россия – лучшее место на свете.
В провинции все по-другому: денег нет. Наверное, виноваты санкции. Но ведь налоги повышает не Дональд Трамп. Бензин дорожает не из-за Терезы Мэй. Стоимость коммунальных услуг растет не по вине Петра Порошенко. А денег нет. Простые граждане понемногу звереют. Исчезающая натура, средний класс, покупает вещи только на распродажах.
А что если власти ошиблись и пошли не тем путем? Зачем повышать пенсионный возраст и злить народ, когда гораздо больше средств поступит в бюджет от конфискации вкладов и имущества мелких и средних коррупционеров. Гигантские деньги страна получит, если тряхнуть неприкасаемых. Люди – новая нефть, так ведь?
Наверное, прямо сейчас правительство не готово к радикальным мерам, но может быть лет через пять ситуация изменится. Ну или просто сложная социальная обстановка заставит создать некое агентство по возвращению денег.
Тем более что вернуть награбленное и спрятанное в России – простейшая задача. Не зря же строили под Москвой современные дата-центры, принимали закон Яровой и увеличивали полномочия силовых ведомств. Изъятые деньги отправить на развитие регионов, загородные элитные поселки переделать в детские лагеря, офисные центры, которые главы госкорпораций вывели из собственности компаний и подарили родственникам, превратить в дома культуры.
А как возвращать то, что вывели из страны? Зарубежная недвижимость, произведения искусства, висящие на стенах особняков во Франции и в Англии, счета в кипрских банках, офшоры – вот это все так просто не отдадут. Что ж, нужно искать и отбирать. Работа будет долгой, но изобретать велосипед не придется, можно скопировать чужой опыт.
Впрочем, опыт не совсем чужой. Как известно, четверть израильтян – бывший наш народ. Ну а ведущие политики Израиля после создания этого государства в 1948 году и вовсе были сплошь россиянами. Давид Бен-Гурион – первый премьер министр страны – родился в Российской империи под именем Давид Грин. Создатель разведки Моссад Иссер Харель появился на свет в Витебске, его настоящее имя Израиль Гальперин.
Начало 50-х годов прошлого века – тяжелое время для израильского государства. Страна находилась в кольце агрессивно настроенных арабских режимов, денег нет, перспективы скверные. Именно тогда в голову Бен-Гуриона приходит гениальная в своей простоте идея: Германия должна помочь Израилю совершить экономический скачок и оплатить все счета, связанные с ним. Официально требование звучало следующим образом: возместить расходы по приему на своей территории 500 тыс. человек — беженцев из Европы. Расходы оценивались в размере $3 тыс. на человека, общая сумма – в $1,5 млрд. Кроме того, выдвигалось требование возместить потерю собственности евреев во времена Холокоста в размере $6 млрд.
Канцлер ФРГ Конрад Аденауэр не очень охотно начал обсуждать этот вопрос, но в конце концов немцы пообещали выплатить Израилю в товарной форме 3 млрд марок. Размер суммы не устроил Бен-Гуриона, и в игру вступил Иссер Харель, руководитель Моссада.
Пара слов об этом неординарном мужчине. Один из его сотрудников однажды заметил, что если бы Харель не уехал из России, то точно стал бы начальником КГБ, а «этого монстра Берию проглотил бы на завтрак и не поперхнулся». Сам Иссер говорил о себе следующее: «Из всех людей моих голубых глаз не боятся только собаки и дети».
Бескомпромиссный и жесткий Харель взялся преследовать нацистских преступников, скрывшихся в Южной Америке с награбленными у евреев ценностями, и немцев из ФРГ, сотрудничавших с гестапо в годы Второй мировой войны. Есть мнение, что именно он организовал покушение на Аденауэра, чтобы тот был сговорчивее, он лично руководил поимкой Адольфа Эйхмана, ответственного за «окончательное решение еврейского вопроса», его ближайшие сотрудники рассылали западногерманским немцам посылки с взрывчаткой.
Террор продолжался больше пяти лет, и в итоге Германия сдалась. Сумма выплат в пользу Израиля, по разным оценкам, выросла как минимум в семь-восемь раз. Причем солидную долю денежных отчислений финансировали перепуганные нацисты и их наследники. Любопытно, что сам Харель так увлекся вендеттой, что прагматичному Бен-Гуриону, получившему то, что он хотел, в 1963 году пришлось отправить слишком ретивого подчиненного в отставку.
Израильский кейс демонстрирует, что при должном усердии можно вернуть в страну большую часть припрятанных за границей миллиардов. Если планомерно нажимать на коррупционеров, то в какой-то момент они завопят: «Пожалуйста, пощадите!» И действительно: жизнь и здоровье близких важнее яхты на Лазурном побережье.
Конечно, поимка нацистских преступников и возвращение вывезенных коррупционных капиталов – это разные вещи. Но эмоциональная составляющая здесь одинаковая. Речь идет о воссоздании атмосферы ужаса перед неизбежным, о неотвратимости наказания. Бывшие палачи гестапо не знали покоя, ежеминутно ждали яда в стакане, бомбы в посылке, пули из-за угла. Нынешние российские коррупционеры при мысли о будущем должны визуализировать то же самое, а не спокойную старость на побережье Коста-Брава.
