О сложностях и романтике путешествий двух тольяттинцев за полярный круг

«ПН» уже рассказывал о приключениях Александра Горохова: несколько лет назад он вместе с друзьями на своем внедорожнике Toyota Land Cruiser 80 совершил автопробег из Тольятти и обратно, исколесив по пути почти весь Казахстан и Узбекистан. Но дело в том, что это далеко не первое и совершенно точно не последнее автопутешествие тольяттинца. Сегодня мы послушаем историю, которая перенесет нас за полярный круг, где 30-градусный мороз называют оттепелью, покрышки автомобилей за ночь меняют форму с круглой на овальную, а еще раздается «эхо Земли».

Напросились в мерзлоту

В 2012 году Александр Горохов получал второе высшее образование в РАНХГиС. Одним из его сокурсников был Рустам, который два раза в год приезжал на сессию откуда-то из Заполярья. Александр подружился с северянином, и тот рассказал, что добирается до Тольятти из удаленного поселка с необычным названием Газ-Сале на автомобиле. Поселок этот находится в Ямало-Ненецком автономном округе, недалеко от Тазовской губы – глубокого залива Карского моря. Вот что говорит наш герой:

– Когда я понял, что на Крайний Север можно добраться своим ходом, то сразу загорелся и напросился к Рустаму в гости на новогодние праздники. Правда, позже он предложил перенести поездку с января на март. По его словам, на каникулах там слишком холодно и скучно. Зато в первые выходные марта в тех краях празднуют День оленевода, и событие это отмечают куда пышнее, чем любой другой праздник, выделяя гигантские бюджеты.

В один из визитов Рустам купил в Тольятти «девятку» и укатил на ней домой. Это прозрачно намекало на то, что дороги в Заполярье имеются, хотя многие из них представляют собой зимники, передвигаться по которым можно только в холодное время года. И все же Крайний Север есть Крайний Север. Поэтому Александр и его товарищ Олег, который согласился составить компанию в путешествии, погрузили в Toyota Land Cruiser 80 побольше теплых вещей, походную плитку с газовыми баллонами и радиостанцию.

– Мы поехали северным маршрутом – Казань, Пермь, Екатеринбург, Тобольск, Тюмень, – продолжает рассказ Александр. – После Ижевска начались просто шикарные дороги, идеальные, словно немецкие автобаны или, по крайней мере, трассы Краснодарского края. При этом трафик мизерный, и первые сутки пути мы почти не уставали.

Лас-Вегас тундры

Ребята сменяли друг друга за рулем. Сдавший смену со всеми удобствами располагался на «двухместной лежанке», которую устроили в задней части огромного салона внедорожника. С этой стороны полярного круга путешественники встали на ночлег лишь однажды, поспав несколько часов в безымянной придорожной гостинице.

– Было интересно наблюдать, как менялась природа по ходу движения. Мне вспомнилось, как в школе я у доски с указкой рассказывал о климатических зонах. А теперь все то, что зубрил в седьмом классе, «проезжало» мимо окна моего автомобиля, – делится впечатлениями наш собеседник. – Вот сосны становятся все ниже, превращаясь в карликовые деревья. Затем крупные растения исчезают, а потом и редкая травка уходит под плотный снег. Представьте, что вы вышли на середину нашего замерзшего водохранилища в хороший снегопад, когда не видно берегов. Такой пейзаж в конце концов начал окружать нас со всех сторон. Только снега больше, и он другой: идеально белый, рассыпчатый, колючий. Удивительно, но он даже скрипит под ногами иначе.

Начали пропадать и придорожные населенные пункты. Все реже и реже тольяттинцы встречали на своем пути огоньки поселков. И вдруг, словно Лас-Вегас посреди ледяной пустыни, – Ханты-Мансийск:

– Мы просто обалдели от увиденного. Все в огнях: фасады, мосты, туннели. Город потрясающе освещается, и свет этот наглядно демонстрирует положение нефтяной столицы: «Все нормально, деньги есть!» Мне же особенно запомнилась большая вывеска «Магазин автозапчастей «Тольятти». Мелочь, а приятно.

Режимная зона

По дороге не раз случалось помогать терпящим бедствие. Однажды искренняя благодарность за оказанную помощь вышла Александру боком. Вот как это было:

– На дороге стоял армянин с заглохшей машиной. Мерз сильно, но «коня» бросать не хотел. Мы взяли его на буксир и дотащили до дома, в поселок по дороге. Он неистово благодарил и прицепился, чтобы мы оставались на ночлег. Нас же поджимало время, и с большим трудом мы вырвались из его гостеприимства. Тем не менее с пустыми руками дядька не отпустил, вручив 20-литровую канистру бензина. Все бы ничего, но ее крышка, как выяснилось, была закрыта неплотно, и бензин вытек на пакет с гостинцами, которые я вез Рустаму.

В другой раз увидели девушку, идущую по дороге. Представьте: мороз, лес, ночь. Мы остановились поинтересоваться, все ли в порядке. Оказалось, молодая учительница задержалась в школе соседнего поселка и опоздала на последний автобус. Что делать? Пошла пешком. Пока везли ее до дома, она рассказывала интересные истории о северной жизни. Мы и теперь дружим, переписываясь в соцсетях. Позже она приезжала с мужем отдыхать к нам в Самарскую Луку и просто влюбилась в нашу «южную» природу.

Важное уточнение для тех, кто, впечатлившись, соберется прокатиться в нефтяные районы Российской Федерации. Оказывается, эти самые районы охраняются государством особо, и вы попросту не сможете доехать до некоторых населенных пунктов, если кто-то из местных вас туда не пригласит:

– Рустам звонил в специальные органы и предупреждал о нашем визите. То есть всегда необходимо приглашение друга, родственника или, если ты едешь устраиваться на работу, – работодателя. Если подобного документа нет, то тебя попросту развернут, не пропустив на специальном КПП. Часть Ямало-Ненецкого округа – это огромный режимный объект, внутри которого нет смысла, например, воровать машины – просто не вывезешь добычу.

Словно посуху

Тольяттинцев досконально проверили, подтвердили факт приглашения и открыли дорогу в сторону полярного круга. Чем ближе к нему подъезжали тольяттинцы, тем ниже опускались значения на термометре.

– И вот мы забрались далеко на Север. Дорога совершенно пустая, на градуснике -37. Первое время было не по себе, – отмечает Александр. – Кроме того, мы уже успели сильно устать, и хотелось выспаться, а ни кафе, ни мотелей и в помине нет. Решили было заночевать прямо на обочине, но вовремя связались по рации с дальнобойщиками. Они подсказали, что лучше потерпеть еще полчаса, но доехать до стоянки грузовиков.

Предполагая такое развитие событий, я перед отъездом купил двухметровый гофрированный шланг, который набросил на выхлопную трубу. Так мы обезопасили себя от отравления СО₂ и прекрасно выспались в заведенной машине, удобно расположившись в полный рост, с подушками и одеялами. Проспав часов пять, тронулись в путь.

Постепенно и обычные в нашем понимании дороги закончились. Начались зимники. Летом из-за большого количества водоемов и тающей вечной мерзлоты дороги в обычном понимании этого слова в тех местах практически отсутствуют, что исключает возможность добраться до многих населенных пунктов наземным транспортом.

Там буквально тысячи речушек и озер, большинство из которых даже названия не имеют. На льду самых крупных северяне устраивают автомобильные тракты – зимники. Выглядят они как вполне обычные дороги, но с ограничением скорости. Трассу чистят и заливают, как каток, с помощью грузовика, в кузов которого наливают воду из этого же водоема. Вода льется на дорогу, застывая в неровностях и делая поверхность гладкой.

Инновации в автостроении

Крайний Север – страна множества чудес. В том числе и физических. Уже подъезжая к цели своего путешествия – поселку Газ-Сале, ребята столкнулись с эффектом, который некоторые радиолюбители называют «эхом Земли»:

– Рустам встречал нас перед поселком, и мы координировали маршрут, переговаривались по рации, радиус действия которой – от силы километров десять. Вдруг в эфире возникает отчетливый голос с кавказским акцентом. Он диктует какой-то московский адрес, говорит, что подъехал, и интересуется у диспетчера, как долго ждать клиентов. Мы просто обалдели! Стали пытаться с ним говорить, но он нас, естественно, не услышал, а вскоре и сам испарился. Говорят, в тех широтах такие «радиоглюки» не редкость.

И вот в первые дни марта двое тольяттинцев оказались в одной из самых северных точек России. В Самарской области вовсю таял снег, а в Тазовском районе Ямало-Ненецкого автономного округа температура ночью опускалась до минус 45 градусов. Днем, если солнце не закрывали тучи, термометр «отогревался» до минус 30.

– Но мороз совсем не чувствовался – там очень сухой воздух. Вот я опрометчиво и заглушил машину рядом с бараком, где нам выделили квартиру. На следующий день, когда вернулся к своей «тойоте», мне показалось, что холод высосал из металла кузова воду и заморозил ее, покрыв машину коркой. Сигнализация при этом сработала, но она не «пискнула», как обычно, а натужно и низко выдала «п-и-и-и». Открыл дверь – в салоне неестественная «тишина», прямо ощущение какой-то холодной смерти. Вставил ключ, с трудом провернул. Лампочки на панели не вспыхнули, а медленно разгорелись до привычной яркости. Короче говоря, машина завелась. Но это было похоже на возвращение железного организма из ледяного ада. Более того, резина на морозе застыла до такой степени, что первые пару километров ехал как на поезде: колеса приняли овальную форму с приплюснутостью и не хотели возвращаться в привычное состояние.

Местные жители решают проблему утреннего старта двигателя с помощью отапливаемых гаражей, а если такой роскоши нет, то «колхозят» мощные электронагревательные приборы в картер двигателя и выводят вилку где-нибудь в районе фары или крыла, подключая их к висящим из окон удлинителям. Мой друг Рустам ставит будильник на четыре утра, встает, запитывает удлинители и опять ложится спать. К семи утра температура двигателя, как правило, положительная, и он заводится, но все равно приходится ждать, пока разморозится масло в КПП.

Сложности терморегуляции

Тольяттинцев поселили во временно пустующей квартире друга Рустама. Первое, что поразило ребят, – это температура батарей:

– Наверное, градусов 90, не меньше. Подносишь руку на десять сантиметров и терпишь с трудом. Разумеется, жара в квартирах адская. Первую ночь мне с непривычки было так жарко, что я нараспашку растворил форточку. Проснулся через час – холодрыга. Закрыл форточку. Проснулся через час – жара!

Поселок, построенный на огромном месторождении, отапливается и электрифицируется с помощью газовой турбины. Это устройство стоит в отдалении от домов и круглосуточно громко воет, словно турбина самолета.

– Из нее, как и положено турбине, мощно дует теплый воздух. Рустам говорит, что летом в потоке этого воздуха местные отдыхают от осточертевшего гнуса, который лезет в глаза, рот и любые щели в одежде. Вообще, жизнь в этих местах иначе как депрессивной не назовешь. Нам, туристам, на Севере конечно очень интересно, словно на другой планете. Но, по большому счету, кроме телевизора, других развлечений там нет. Нет клубов, кинотеатров, торговых центров – одни мелкие магазинчики шаговой доступности. Видимо, их строят повсюду, чтобы на морозе далеко не бегать. Природа ограничивает тебя буквально во всем.

Люди живут в старых двухэтажных бараках. Тольяттинцам показали две «высотки» – новые трехэтажные строения веселой расцветки, но это исключение. Все здания густо облеплены снегом и льдом, которые до весны очистить просто невозможно, и эти наросты делают картинку еще более апокалипсической.

Вечная мерзлота не позволяет построить и нормальные дороги: они сложены из специальных плит, соединенных между собой. Когда их кладут, поверхность под ними отсыпают щебнем, и первое время дороги вполне ровные. Но вскоре мерзлота раскисает и бетонная лента плывет, превращаясь в американские горки.

– Мне на этих горках было даже прикольно: вверх-вниз, как на волнах, покачиваясь на рессорах Land Cruiser. И вдруг я вижу припаркованную у сугроба Peugeot RCZ. Меня такой смех разобрал! Кто додумался привезти в эту вечную мерзлоту спортивную «пузотерку», чье место на идеальном европейском асфальте? Видимо, ребятам было совсем скучно…

Кстати говоря, я ожидал, что на Севере все разъезжают на огромных джипах или мощных пикапах. Ничего подобного! Вазовская «классика», передний привод и старые «Нивы», обычные импортные седаны и универсалы. Короче, транспорт совершенно обычный, как у нас.

Прощальное представление

Накануне Дня оленевода горизонт от края до края почернел от оленьих стад и яранг, которые ставили пришедшие из тундры ханты и манси. Администрация поселка расчистила огромную площадку, на которой тут же появились сцены, точки по продаже чая, блинов, шашлыков и прочей снеди, показательные жилища коренных народов и площадки для соревнований.

– Празднуют два дня. Местные власти предоставляют серьезные призы за победу в соревнованиях. Например, победитель гонок на «Буранах» получил новенький снегоход Yamaha. Самым опасным, но зрелищным видом спорта были гонки на оленьих упряжках. Девушки, которые сидят на легких нартах за четырьмя оленями, нередко разбивались, когда животные на огромной скорости, стремясь в тундру, перепрыгивали через снежный бруствер, ограничивающий трассу.

Также Рустам свозил нас к своим друзьям в тундру, на зимник, к базе дорожных работников, обслуживающих эту самую дорогу, и мы жарили шашлыки на морозе. Прикольно: снизу шашлык подгорает, а сверху покрыт инеем. Мечтали посмотреть на буровые в ста с лишним километрах от нас, но там температура упала до минус 57, и нам запретили ехать.

Зато я гонялся за песцом, катался по тундре на сноуборде, который тянул внедорожник, наблюдал, как в бутылке замерзает водка. Было весело, но пришло время возвращаться домой, тем более что по пути мы запланировали провести пару дней на уральских горнолыжках.

Путешественники выехали в ночь, и полярный круг попрощался с ними самым лучшим образом:

– Я почти дремал, когда Олег резко затормозил. Мы вышли из машины и обомлели – небо над нами полыхало восхитительным северным сиянием. Это невероятно красивое зрелище, описать которое очень сложно. Лучше съездить и увидеть его собственными глазами.